Инсталляция против домашнего насилия

В Минске устроили перформанс против домашнего насилия

Сегодня в Минске на площади Якуба Коласа прошла акция против домашнего насилия над женщинами, приуроченная к Дню прав человека. Акцию организовала инициатива «Маршируй, детка», сообщает «Радыё Свабода».

Активистки расставили на площади 36 пар женской и детской обуви — они символизируют жертв семейного насилия. К ним прикреплены бирки с реальными историями гибели женщин и девочек от домашнего агрессора. С начала 2019 года в Беларуси таким образом погибло уже 55 человек.

«У нас до сих пор нет закона о домашнем насилии. А эти женщины и дети оказались в таких ситуациях. Мы выбрали обувь для арт-инсталляции, так как она красноречиво говорит о людях, которых больше нет», — пояснила одна из координаторок инициативы Марина Корж.

Обувь была собрана за день в группе «Маршируй, детка» в Facebook. Все пары выкрасили в оранжевый — соответственно лозунгу «Раскрась мир в оранжевый цвет»: под ним в этом году проходит глобальная кампания «16 дней активных действий против гендерного насилия», в рамках которой и организован перформанс. Сами активистки назвали его «арт-интервенцией».

Аналогичные акции проходили в Стамбуле, Ереване, Риме.

Активистки собирались также провести пикеты против гендерного насилия 9 и 10 декабря в Киевском сквере, но власти отказали им по той причине, что в эти дни там будут проводиться «работы повышенной опасности» по обрезке деревьев и благоустройству.

Фото: «Радыё Свабода» Фото: «Радыё Свабода»

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

«Самое страшное — молчать»

Десятки женщин собрались в центре Москвы, чтобы публично рассказать о пережитом семейном насилии

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Видео: Светлана Виданова, Александр Лавренов / «Новая газета»

Вечером морозного ноябрьского понедельника, в Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин, на площадь Яузских ворот вышли активистки, чтобы потребовать принятия закона о домашнем насилии. Вместе с ними вышли поддерживающие их мужчины. Городские власти впервые согласовали массовые пикеты в центре столицы в поддержку закона, правда, организаторы сообщали, что число участников пытались снизить с двухсот до пятидесяти.

Несколько десятков человек окружили памятник пограничникам Отечества, другие стояли напротив них. Почти все — с плакатами: «Плохо сопротивлялась — смерть, хорошо сопротивлялась — тюрьма», «В России быть замужем опасно», «Бьет — значит статьи 111, 112, 115 УК РФ», «Если этого не происходило с тобой, это не значит, что этого не существует», «Домашнее насилие — преступление, а не традиция», «91% против 3%».

Акция в Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин. Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Последние цифры — из исследования «Медиазоны» и «Новой газеты» о домашнем насилии. По данным исследования, 91% женщин, севших по 108-й статье УК («Превышение пределов необходимой обороны»), защищались от своих партнеров. Мужчин, превысивших оборону при защите от партнерш, только 3%. Четыре из пяти осужденных за убийство (статья 105 УК) женщин защищались от домашнего насилия. При этом Минюст считает проблему домашнего насилия в России «преувеличенной», а сторонники «традиционных ценностей» собирают митинг против закона о профилактике семейно-бытового насилия в Сокольниках.

Московская мэрия пусть и согласовала массовые пикеты, но звукоусилительной техникой пользоваться не разрешила. Вместо этого на площади был «открытый микрофон»: выступить могла каждая желающая или желающий (в первую очередь, женщины). Остальные повторяли то, что произносили с импровизированной сцены — помоста обелиска.

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Получился удивительный перформанс: на зимнем холоде больше двух часов десятки девушек и женщин рассказывают о своем или чужом опыте пережитого дома насилия. Им вторят другие. Требуют свободу: сестрам Хачатурян, Юлии Цветковой, вспоминают убитую Анастасию Ещенко и Татьяну Страхову или Маргариту Грачеву, которой муж отрубил руки.

Кроме стандартных кричалок («Нам нужен закон!», «Кризисные центры — в каждый район!», «Самооборона — не преступление!», «Жертва невиновна!»), после каждой личной истории женщину поддерживали: «Мы с тобой!»

Мы публикуем несколько историй из десятков рассказанных за этот вечер.

Читайте также

Сколько нужно молчания. Внимание к убийству аспирантки в Петербурге должно привести к общенациональной дискуссии о борьбе с домашним насилием

Меня зовут Маша, мне 21 год. Я выросла в многодетной семье. Меня били столько, сколько я себя помню. А помню я себя с двух лет. Не били только старшего брата. Били за все. По воскресеньям поднимали избиениями с кровати, чтобы отвести нас в церковь.

Папа бил перед сном. Папа бил, когда болела. За то, что заболела. Папа бил за кашель.

Родители очень много работали, поэтому не следили за нами. Били тогда, когда вздумается. В 17 лет я переехала к своей старшей сестре. Я жила у нее два года. Она тоже била своих двоих детей на моих глазах. И угрожала мне. Через полгода после того, как я съехала от нее, она избила другую мою сестру. Той было больше 20 лет.

Если бы был закон о домашнем насилии, мы обратились бы в полицию. Но мы не хотели попасть в детдом. А без этого закона выход только такой. Поэтому мне и таким детям, как я, нужен закон о домашнем насилии. Чтобы у них был выбор. Не побои или детдом, а помощь взрослых или молчание.

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Екатерина

Здесь холодно, но внутри нас холода гораздо больше. Мне холодно. Потому что в любой момент меня может не стать. Мне страшно. Потому что в нашей стране семья — это сакрально. Но насилие не может быть сакральным. Насилие должно быть наказуемым. Я приехала из Питера только для того, чтобы сказать: мне необходим закон о домашнем насилии. Каждому в стране необходим закон о домашнем насилии.

Девушка, пожелавшая остаться анонимной

Я не знала, что сегодня можно выступить, но расскажу свою историю. Она распространена статистически, но ненормальна в этическом смысле. Агрессором в нашей семье был отец. Он направлял все виды насилия на мою мать. Нам тоже доставалось. В семье не было любви и чувства защищенности.

Отец бил маму и меня. Он гонялся за мамой с ножом. Он унижал нас. Из-за него никто не заметил сексуального насилия в мою сторону от других членов семьи. Я говорила маме, что нужно уходить. Но она боялась. Я с детства защищала свою мать. Ей до сих пор снятся кошмары. Когда мама ушла от него, отец нашел ее и чуть не убил. Прямо в подъезде дома. В полиции ничего не сделали, несмотря на снятые побои. Из-за этого всего я заработала ментальное расстройство и череду абьюзивных отношений.

Семьи разрушает безнаказанность и жестокость, а не закон о домашнем насилии. Насилие плодит насилие. Я вышла сюда за себя и свою мать. Я хочу остановить насилие.

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Меня зовут Вера, мне 20 лет. Когда мне было семь, по дороге в школу меня пытались изнасиловать. На мне были джинсы и куртка. Мне повезло: моя мама меня спасла от насильника. Но мой отец обвинил меня из-за бабочки на кармане на попе — я завлекала насильника.

Так быть не должно. До последних лет я верила в свою вину. Я боюсь носить джинсы. Но виноват насильник. Жертву нужно защищать. Что бы на ней ни было надето. Даже если она голая и пьяная. Виноват насильник. Нет — значит нет.

У меня нет отца, он умер, когда мне был один год. С пяти лет у меня отчим. Мама работала допоздна. Когда я не успевала уснуть за определенное время, отчим лупил меня ремнем. Мне было пять лет (девушка прерывается и плачет, а потом в течение всего выступления слезы мешают ей говорить).

Мама работала постоянно. Иногда на двух работах. Он все время сидел дома. Иногда я не знала, что мне поесть. За каждый съеденный лишний кусок он меня бил. Мне было семь.

Однажды я не вышла вовремя погулять с собакой. Он вытащил плечики из кладовки и лупил меня до тех пор, пока они не сломались. Мне было восемь.

Мой младший брат — его сын. Однажды он сломал телевизор. Отчим узнал об этом и лупил меня детской деревянной клюшкой. Он запугал меня до такой степени, что я не могла пожаловаться маме. Я терпела это до тех пор, пока не закончила школу и колледж. Я уехала в Москву из Екатеринбурга и всеми силами просила маму, чтобы она оставила его. Но всю жизнь мама говорила, что боится уйти от него. Боится, что сын будет осуждать ее за то, что мать выгнала отца.

На мое семнадцатилетие он накинулся на маму. Я хотела защитить ее. Набросилась на отчима. Он чуть не вытолкнул меня в окно с шестого этажа. Мы вызвали полицию — он убежал. Когда полиция приехала через час, никто не стал его искать. Мы просидели всю ночь в отделении. Через пару дней полиция приехала к нам с визитом. Он был дома, мама была на работе. И полиция настояла на том, чтобы я забрала заявление.

Моя мать все еще живет с ним. Она говорит, что я занимаюсь ерундой. Спрашивает, зачем я борюсь за этот закон: «Неужели у тебя в семье было насилие?» А я говорю: «Да. Оно было. И оно есть сейчас. Психологическое. И физическое». Нам нужен этот закон!

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Виктория

Я хочу напомнить случай с Татьяной Страховой. В январе прошлого года девушка Татьяна Страхова была убита своим бывшим парнем Артемом Исхаковым. Все начали ее обвинять в том, что она была откровенно одета. Я хочу сказать, что неважно, во что жертва была одета. Это не повод убивать.

Мне почти 19 лет, как и Тане было на тот момент. И я боюсь, что со мной может произойти то же самое.

Наташа

Меня зовут Наташа, и в пять лет мой отец впервые меня ударил. Это продолжалось до моих восемнадцати. И это бы не остановилось, если бы я не ушла из дома. Мои друзья говорят, что я глупая, потому что живу с человеком, который меня не любит. А я говорю, что моя сестра ушла из дома в свои двенадцать, потому что ее заявления не принимали. Побоев нет, а потому и дела нет.

Мой отец запретил делать аборт моей матери. И теперь моя третья сестра тоже подвергается ежедневному насилию. Однажды, когда мне было тринадцать лет, я пыталась остановить своего отца. Моя мать сказала мне, что это не мое дело. Но это мое дело! Мне нужен этот закон.

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Девушка, пожелавшая остаться анонимной — об Анастасии Ещенко

Убийца остается убийцей, даже если имеет два высших образования. Убийца остается убийцей, даже если лил крокодильи слезы и просил прощения. Убийца остается убийцей, даже если это белый мужчина с историческим образованием. Убийца остается убийцей, даже если есть защитники, желающие его оправдать. Убийца остается убийцей. Убийство — это убийство.

Убийцы должны быть за решеткой.

Из-за чего можно возбудить уголовное дело о домашнем насилии?

Заявление о факте домашнего насилия может подать пострадавшая(-ий) или его законный представитель. Дело также возбуждается по решению суда, из-за, информации, поступившей от органов власти, обращений граждан, узнавших о домашнем насилии. Если сотрудник ОВД установил факт насилия, также заводится дело.

Однако о фактах угрозы граждане могут сообщать только в том случае, если потенциальная жертва находится в «беспомощном или зависимом состоянии». «По тексту закона, если граждане сообщат до «свершившегося насилия», а угрозы высказаны жертве, которая не находится в беспомощном или зависимом состоянии, то это не будет основанием для мер профилактики», — отмечает Алена Попова.

Как наказывают за домашнее насилие в западных странах по сравнению с Россией?

Громкие события последнего времени — такие как убийство сестрами Хачатурян своего отца или история Маргариты Грачевой, которой муж отрубил кисти рук, — привлекают все больше внимания к и без того острой в российском обществе теме домашнего насилия.

Своими историями активно делятся и звезды шоу-бизнеса. Недавно Лера Кудрявцева рассказала о том, как сожитель избивал ее за самые невинные проступки. По слухам брак Оксаны Самойловой и Джигана рушится тоже в том числе из-за домашнего насилия.

Все это говорит о том, что нынешнее законодательство не справляется с домашним насилием, которое в большинстве случаев остается безнаказанным. Приезжая на вызов, полиция пожимает плечами, и до реального наказания насильника дело доходит, только когда жертвы обращаются с тяжкими телесными повреждениями. А то и вовсе, когда уже поздно кого-то защищать.

В конце 2019 года Совет Федерации опубликовал проект нового закона о домашнем насилии, который сейчас находится на рассмотрении. Некоторые восприняли законопроект позитивно, но у инициативы нашлись и противники, которые усмотрели в новом законе неадекватные меры по пресечению домашнего насилия. Мол, будет у нас теперь, как в Европе или США, — жене лишнее слово не скажи, а ребенка заберут, если не купишь ему очередную игрушку.

Какие на самом деле проблемы призван решить новый закон о домашнем насилии и чему нас учит опыт европейских стран, мы узнали у специалиста.

Какое наказание сейчас предусмотрено в России за домашнее насилие?

Изначально российское уголовное законодательство содержало широкий перечень преступлений против жизни, здоровья и половой неприкосновенности. Однако в 2017 году в Российской Федерации произошло одно существенное изменение, а именно декриминализация пункта «применение насилия, то есть действий, причинивших физическую боль в отношении близких родственников, но не повлекших вреда здоровью средней тяжести», закрепленного в Уголовном кодексе.

Пункт перевели в разряд административных правонарушений. Соответственно, изменились и меры наказания. Сейчас факт домашнего насилия, подпадающего под административный проступок, наказывается штрафом в размере от пяти тысяч до тридцати тысяч рублей, административным арестом на срок от десяти до пятнадцати суток либо обязательными работами на срок от шестидесяти до ста двадцати часов.

Многие истолковали эти изменения как декриминализацию домашнего насилия. Но это не так. Во-первых, органы предварительного следствия и дознания занимаются расследованием и раскрытием гораздо более тяжких преступлений. Во-вторых, эта категория дел и раньше относилась к делам частного обвинения, которые решались исключительно в судебном порядке, без предварительного следствия и дознания (за исключением случаев, когда преступление совершено в отношении лица, находящегося в зависимом или беспомощном состоянии).

При этом суды, как правило, выбирали в качестве меры наказания все тот же денежный штраф или исправительные работы. Такие нормы наказания закреплены и сейчас. Кроме того, при совершении повторного нарушения домашний насильник будет считаться уголовным преступником и понесет ответственность уже по статье 116.1 УК РФ.

Жертвы домашнего насилия также защищены статьями 117 УК РФ (истязание) и 119 УК РФ (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью), за которые предусмотрено лишение свободы сроком до семи лет.

Как наказывают за домашнее насилие в европейских странах?

Во всем мире уголовное и административное законодательство в области защиты жертв домашнего насилия схоже. В странах Евросоюза такие виды нарушений отнесены к административным, а при повторном нарушении — к уголовным. При этом в странах еврозоны и США возможно получить судебный ордер, который будет запрещать вместе жить, приближаться к потерпевшему на определенное расстояние, звонить и даже общаться в социальных сетях.

Хотя такие меры защиты достаточно известны по фильмам, на деле же в 40% случаев судебные запреты нарушаются. Возможно, потому, что за их нарушение домашнему насильнику грозит только денежный штраф.

Реально посадить домашнего насильника в тюрьму в зарубежных странах, как и в России, можно, только если он причинил существенный вред здоровью.

Что такое домашнее насилие и кто может стать его жертвой?

Согласно документу, семейно-бытовое насилие — это «умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления».

При этом физический вред — те же побои — всегда попадает под действие либо административного правонарушения, либо уголовного преступления, говорит член рабочей группы Совфеда по подготовке закона Мари Давтян. «Юридически и технически документ составлен так, что это просто невозможно использовать», — говорит юрист.

«По сути, физическое насилие выпало из закона».

«[На сайте] выложили только рамочный закон, но есть еще изменения в отдельные законодательные акты, которые идут приложением, — рассказывает Алена Попова, член рабочей группы по подготовке закона в Госдуме. — В том виде, в котором он сейчас написан, закон вообще нерабочий. Когда есть насилие, всегда есть признаки правонарушения или преступления».

К «лицам, подвергшимся семейно-бытовому насилию», закон относит бывших и нынешних супругов, людей с общим ребенком, близких родственников и людей, живущих вместе и ведущих совместное хозяйство, «связанных свойством». Последняя формулировка важна: согласно семейному праву, «свойство» — это отношения между людьми, возникающие из брачного союза одного из родственников. Получается, что в текущей редакции жертвы домашнего насилия, живущие в гражданском браке, не могут рассчитывать на защиту от государства.

Среди принципов закона о домашнем насилии оказывается не защита жертвы от агрессора, а «поддержка и сохранение семьи». Еще один принцип — «добровольность получения помощи» жертвами семейного насилия. Исключения — несовершеннолетние и недееспособные люди.

«Бьет значит любит» должно уйти в прошлое

По словам Анохиной, государственные убежища стремятся вернуть женщину в семью:

«Это возмущает! Какое примирение, если девушка в четвертый раз прибежала, муж ребра переломал? Какой пролайф? Прежде всего – сама женщина, ее психологическое и физическое состояние и социальная адаптация. Но предлагаемая у нас психологическая помощь сильно хромает. Девушке внушают традиционные ценности: «терпи», «ты должна быть мудрее и не раздражать мужа».

С охранными ордерами, считает журналистка, на Кавказе считаться не будут. Главу дома удалить из общего жилища, даже на время, представляется непосильной задачей. Однако, надо за это бороться.

В чем суть нового закона о домашнем насилии?

В конце 2019 года Совет Федерации опубликовал проект закона «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации», который сейчас находится на рассмотрении. Похожий закон уже принят в странах еврозоны и США и предусматривает конкретное определение того, что включается в понятие «семейно-бытовое насилие».

Так, закон о домашнем насилии определяет насилие как умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления, и определяет круг лиц, в отношении которых может быть применено семейное насилие. Это супруги, бывшие супруги, близкие родственники, те, кто вместе живет или имеет общих детей.

Закон также дает право правоохранительным органам предпринимать различные меры профилактики домашнего насилия, как правовые, так и экономические, социальные, медицинские и так далее, которые помогут выявить и устранить причины домашнего насилия.

Правоохранительные органы будут выдавать защитное предписание, которое запрещает общаться или следить за жертвой или требует покинуть место совместного жительства. А также судебное защитное предписание, за нарушение или неисполнение которого рецидивисту грозит уже более серьезное уголовное наказание.

Новый закон легализует еще одну меру профилактики, которая раньше расценивалась как сокрытие преступления или нежелание должностного лица выполнять свои прямые обязанности, — профилактическую беседу.

При грамотном построении профилактических бесед в 60% случаев до уголовного или административного разбирательства дело не доходит.

Также появится специализированный профилактический учет, профилактический контроль, социальная реабилитация лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию и специализированные психологические программы.

Семейная жестокость и домашнее насилие — не личное дело членов семьи. И несмотря на ценность и полезность разрабатываемого законопроекта, государству стоит уже сейчас начинать профилактику домашних конфликтов: увеличивать долю социальной рекламы, создавать социальные и психологические консультации, пропагандировать гражданские права.

Эти же задачи стоят и перед самими людьми, гражданским обществом. Чем больше людей будут знать свои права, пользоваться ими и делиться знаниями с окружающими, тем меньше в нашей жизни будет домашнего насилия.

Материал подготовлен на основе комментария эксперта:

Никита Филиппов — заведующий МГКА «Бюро адвокатов «Де-юре»». Почетный адвокат России. Имеет стаж работы более 26 лет. Член экспертного совета комитета ГД по вопросам собственности V созыва. Член экспертного совета по строительству, промышленности строительных материалов и проблемам долевого строительства при комитете ГД по транспорту и строительству. Член научно-консультативного совета Общественной палаты РФ.

Инсталляция против домашнего насилия

Сегодня, 10 декабря, День прав человека. По этому поводу на площади Якуба Коласа инициатива «Маршируй, детка» устроила «арт-интервенцию» против домашнего насилия над женщинами, пишет «Радые Свабода», и установила 36 пар обуви, выкрашенных в оранжевый цвет. Такие акции проходили в Стамбуле, Риме и Ереване.

На обувь собрали деньги через Facebook. Ее покрасили в оранжевый, потому что лозунг кампании в 2019 году звучит так: «Раскрась мир в оранжевый цвет. Поколение равенства выступает против изнасилований».

К каждой паре волонтеры прикрепили по бирке. Например, на бирке одной из детских пар написано: «Задушил проводом от зарядного устройства после удара молотком по голове». На женской – «Женщина, 72 года. Умерла от потери крови после удара ножом в шею. Удар нанес сын».

Акция посвятили глобальной кампании против домашнего насилия в отношении женщин и девушек. Каждая пара обуви – знак памяти погибшим из-за домашнего насилия (за 2019 году в Беларуси так погибли 55 человек). «У нас до сих пор нет закона о домашнем насилии. А эти женщины и дети оказались в таких ситуациях. Мы выбрали обувь для арт-инсталляции, так как она красноречиво говорит о людях, которых больше нет», – объяснила идею одна из координаторов инициативы Марина Корж.

К слову об акции в Стамбуле. Пару месяцев назад ее провел художник Вахит Туна: он установил 440 пар черных женских туфель на стене дома на одной из самых оживленных улиц Стамбула Meclis-i Mebusan Street. Ровно столько женщин были убиты мужчинами в Турции за 2018 год.

Будет трудно, но не хуже. Правозащитницы Кавказа о законе против домашнего насилия

Правозащитники и активистки женских движений давно агитировали за закон. Его даже выносили на рассмотрение парламента, но тот отклонял.

В 2017 году домашние побои декриминализировали, переведя из уголовной категории правонарушений в административную. Заявлений в полицию стало меньше, а жертв больше.

Кавказ декриминализации не заметил

На Кавказе декриминализацию почти не заметили. В ряде республик жалобы в полицию на рукоприкладство – большая редкость. Здесь встречается принуждение к селективным абортам (нежеланны девочки), насильственные замужества, женское обрезание, убийства чести.

Трагедия маленькой кавказской девочки Аиши, которую отобрали у матери и месяцами истязали родственники отца, подтолкнула чиновников вновь подумать о законе.

Омбудсмен Татьяна Москалькова заявила, что этот вопиющий случай домашнего насилия «ещё раз подвигает нас к […] разработке федерального закона России о противодействии насилию в семье».

Чтобы помочь жертвам домашнего насилия, нужна система защитных предписаний, курсы по снижению агрессии для насильников, грамотные действия полицейских и сеть убежищ для пострадавших. Требуется межведомственное взаимодействие, и новый закон это предусматривает.

О том, будет ли закон работать на Кавказе мы спросили тех, кто своими силами уже сейчас помогает пострадавшим.

Дагестан: терпи, ты должна быть мудрее и не раздражать мужа

Светлана Анохина – журналистка из Дагестана, шеф-редактор портала о проблемах женщин «Даптар». Порой ей приходится не только писать статьи, но и действовать.

«Я неоднократно эвакуировала пострадавших от домашнего насилия. Первый раз была совершенно не готова, но времени на раздумья не оставалось. Несовершеннолетняя девушка хотела пойти на суицид, из-за родителей. Те принуждали к замужеству. Она прибежала без вещей и документов, дрожа от страха. Мы задействовали авторитетных людей ее рода в качестве медиаторов. Родителям объяснили, что не надо давить на дочку, они ее могут потерять. Они согласились, и девушка вернулась. Сейчас я держу связь с правозащитниками, сотрудниками шелтеров, центрами поддержки женщин по всему Кавказу».

В Дагестане есть несколько убежищ, но этого недостаточно и не все могут полноценно помочь. Например, одно из них открыто на президентский грант и потому ориентировано на деторождение, если подопечная беременна, говорит Светлана.

Помощь нужна и тем, кто не хочет ребенка, кто опасается быть убитыми родными за «позор» внебрачной беременности. Принуждать родить ничем не лучше, чем насильно загонять на аборт, считает журналистка. По ее мнению, женщинам надо брать передышку от семейной жизни. Мужчинам на Кавказе это не возбраняется, но если женщина вернется на недельку-другую к родителям, это расценят, как уход из семьи.

Кто займется профилактикой домашнего насилия?

Заниматься делами, связанными с домашним насилием, будут органы внутренних дел, прокуратура, уполномоченный по правам человека и уполномоченный по правам человека, организации социального обслуживания (кризисные центры, центры экстренной психологической помощи) и медицинские организации, общественные объединения и НКО.

Сотрудники ОВД, согласно документу, ведут профилактический учет, профилактический контроль и профилактические беседы, принимают заявления о факте насилия или его угрозе. Они же выносят защитное предписание для жертвы или же обращаются за ним в суд.

Органы управления социальной защиты населения субъектов (к ним относятся государственные региональные органы) должны предоставлять жертвам социальные услуги, заниматься профилактическим воздействием (социальная адаптация и реабилитация жертв домашнего насилия, специализированные психологические программы), информировать органы внутренних дел о случаях семейного насилия или его угрозы.

Организации соцзащиты предоставляют срочную помощь потерпевшим на основе заявления, поданного самой жертвой либо через законного представителя. Заявление может быть инициировано должностным лицом профильных органов и организаций.

Надпись на плакате — отсылка к истории Маргариты Грачевой, которая лишилась кистей рук после избиения мужем. Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Закон подразумевает возможность создания специализированного социального обслуживания (они могут быть негосударственными и некоммерческими) для адаптации и реабилитации жертв домашнего насилия. Они должны оказывать не только срочную социально-психологическую помощь пострадавшим, но и правовую, медицинскую помощь, педагогические и экономические услуги.

Попова при этом указывает, что, исходя из закона «О государственной социальной помощи», рассчитывать на бесплатные услуги могут только нуждающиеся люди — например, малоимущие. Она настаивает, что признанная жертва домашнего насилия должна получать юридическую помощь бесплатно.

Такие организации по закону тоже должны информировать сотрудников ОВД о фактах семейного насилия либо же о его угрозах или предоставлять им данные о обратившимися за помощью «в связи с проведением расследования, осуществлением прокурорского надзора или судебным разбирательством».

Общественные объединения и НКО среди прочего могут содействовать примирению агрессора и жертвы. Против этого выступает Попова: она утверждает, что за примирением обычно следует новый эпизод насилия над потерпевшей, нередко заканчивающийся убийством.

«Примирение означает, что жертве говорят: “Дура, сама виновата. А дети, а семья?! Примирись с Васей быстренько! ” А Вася чувствует, что за ним вся мощь государства», — говорит Попова.

Юрист также настаивает на необходимости межведомственной коммуникации. «Статистику должны собирать разные субъекты. Полиция — свою, органы соцзащиты — свою, а медики — свою. Потому что, поверьте, статистика у них будет разная», — согласна с коллегой Мари Давтян.

Читайте также

«Я тебя сейчас, сука, убивать буду». Большинство женщин, осужденных за убийство, защищались от домашнего насилия. Исследование «Новой газеты» и «Медиазоны»

Девушка, пожелавшая остаться анонимной

Я хочу рассказать свою историю. Мне восемнадцать. На протяжении двух лет я была в абьюзивных отношениях. В первый раз нож был у моего горла за то, что на меня посмотрел другой парень. Я подумала, что я виновата сама. Мне было страшно. Он попросил прощения. Потом я получила удар по щеке из-за ревности. Это продолжалось очень долго. Он стал нападать на меня сверху. Толкать и избивать. Я боялась раздеться при маме, чтобы она не увидела синяков на теле.

Каждый раз я думала, что я виновата. Его главным аргументом была… его любовь. Насилие — это не любовь! И жаль, что я поняла это поздно. Каждый раз, рассматривая свои синяки, я боялась, что в один день он меня убьет.

Мне понадобилось очень много смелости, чтобы прервать эти отношения. И понять, что любовь — это не насилие.

Фото: Светлана Виданова / «Новая»

Девушка, пожелавшая остаться анонимной

Я хочу признаться. Меня изнасиловали, когда мне было восемь. Я молчала 16 лет до этого дня. Мы живем в стране, где виноват даже ребенок. Давайте изменим эту логику!

Самое страшное — это тишина. Расскажите всем, кого вы знаете, о том, как важно говорить. Спасите друг друга. Спасите слабых. Давайте спасем нашу страну вместе. Сила — в смелости. Мы вместе. Мы вместе! Хватит молчать!

В Алматы установили памятник жертвам домашнего насилия

Инсталляция выполнена в образе женщины, погибшей от рук супруга.

Конференция по вопросам искоренения насилия в отношении женщин, организованная национальным движением «НеМолчи», пройдёт 28 августа в Алматы при поддержке ООН. В знак солидарности накануне этого события феминистки установили инсталляцию и возложили к ней цветы. Памятник символизирует женщину, погибшую от рук супруга, и призывает обратить внимание на существующую проблему насилия над женщинами.

«До тех пор пока не будут созданы работающие структуры по противодействию насилию и поддержке потерпевших, мы не можем говорить о равноправном и здоровом обществе, где женщины могут рассчитывать на правосудие и чувствовать себя защищенными дома и на улицах», – комментируют прошедший перформанс участницы группы.

Активистки группы «Казфем» выступают против декриминализации побоев и за доступность психологической и медицинской помощи женщинам, терпящим насилие в семье.

Читайте Informburo.kz там, где удобно:

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter

«В нынешнем виде закон нерабочий»

Эксперты раскритиковали официальную версию закона против домашнего насилия

На сайте Совета Федерации появился текст законопроекта «О профилактике семейно-бытового насилия». Общественная кампания в поддержку закона идет не первый год: в 2016 году в Госдуму уже вносили документ о профилактике домашнего насилия. Тогда он не дошел до первого чтения, а в 2017-м побои, впервые «совершенные в отношении близких лиц», декриминализовали: уголовная ответственность наступает только при повторном привлечении правонарушителя. В этот раз над созданием текста законопроекта трудилась рабочая группа при Совете Федерации. Юристы Мари Давтян и Алена Попова, которые изначально разрабатывали документ, считают текущую редакцию закона крайне неэффективной. Общественное обсуждение проекта продлится до 15 декабря — до этого времени в него можно внести поправки. Корреспондентка «Новой» вместе с экспертами разобралась, что сейчас не так с законопроектом.

Что такое домашнее насилие?

В домашнем насилии выделяется несколько форм:

• физическое насилие (избиение, истязание);
• сексуальное насилие (принуждение к близости или половой акт против воли);
• психологическое насилие (изоляция, унижение, угрозы);
• экономическое насилие (принуждение к работе, финансовые ограничения и контроль);
• пренебрежение (систематический отказ в обеспечении основных потребностей зависимого члена семьи).

Таким образом, насилие может быть выражено как физическим действием, так и бездействием, если речь идет о пренебрежении или психологическом насилии.

По мнению международных экспертов, от домашнего насилия в разных формах страдает каждая четвертая семья.

Домашнее или семейное насилие распространено во всем мире и во всех слоях общества. Исходя из гендерных особенностей и того, что мужчины чаще употребляют алкоголь — один из самых мощных катализаторов агрессии, — мужчины гораздо более склонны к физическому насилию. С другой стороны, по отношению к детям лидерами в психологическом и пренебрежительном насилии остаются женщины.

«Когда убьют — тогда звони»: Петербуржцы вышли поддержать сестер Хачатурян

Курсы по борьбе с агрессией для мужчин, полагает Анохина, тоже окажутся полезны, хотя среди кавказцев это встретит огромное противодействие:

«У нас чуть что, сразу орут про гей-парады, то же скажут и о курсах. Однако, если кто-то все же согласится, это может помочь».

Северная Осетия: к действиям подтолкнули убийства и избиения женщин

Элина Валиева, активистка недавно появившегося в Северной Осетии объединения женщин «Хотае» (Сестры) рассказала, что к действиям ее и подруг подтолкнули убийства и избиения молодых женщин в республике. Осетинские «Сестры» решили помогать:

«Мы создали площадку для обсуждения темы домашнего насилия, собрали команду единомышленников среди молодежи Осетии, кинули клич волонтерам, психологам и юристам. За три дня паблик собрал 6000 подписчиков. Хлынул поток обращений от пострадавших женщин с просьбами о помощи. Пока мы можем только выслушивать их, по возможности информировать о правах и ждать закона о домашнем насилии».

По мнению активистки, возможность выговориться в безопасном месте, не будучи пристыженной (а это норма для кавказского менталитета), уже огромный шаг. И закон нужен хотя бы для организации такого пространства.

«Наше движение активно поддерживают и мужчины. Журналисты, блогеры, общественные деятели. Контент платформы создают волонтеры. Дизайнеры, СММ-специалисты, переводчики. Мы ежедневно получаем сообщения, в основном анонимные, с просьбами о консультации нам пишут истории женщины, пережившие насилие. По мере возможности связываем их с профильными специалистами из числа добровольцев».

Активистки «Хотае»: Агунда Бекоева, Алиса Гокоева, Нина Цориева, Ася Дзагурова, а также растущее число волонтеров разных профессий.

Ингушетия: стыдно должно быть той, кого бьют

Джанет Ахильгова, руководительница ингушской автономной некоммерческой организации «Ресурсный центр «Развитие» полагает, что реализация закона простой не будет и Кавказ в этом не одинок.

«И охранные ордера, и поправки в уголовный кодекс, и программы для агрессоров – все это без наличия политической воли работать не будет. Сама идея о том, что мужчину-агрессора можно лишить права, хоть и на время, приближаться к своему дому, очень чужда большинству населения. Только нацеленность руководителей госструктур на выполнение всех мер сможет преодолеть культурные стереотипы и отсутствие профессиональных знаний у сотрудников правовой системы».

Площадка для обсуждения проблем женщин в патриархальном обществе появилась недавно у ингушских феминисток. «Канал о женщинах Ингушетии от женщин Ингушетии» в Телеграм раскрывает тему домашнего насилия в неприглядных подробностях.

Говорить об этом в Ингушетии и соседней Чечне считается очень стыдно, как перетряхивать грязное белье. Стыдно должно быть той, кого бьют. Ведущие канала, их несколько, анонимны из-за опасений за свою безопасность. И не зря.

Помимо множества позитивных откликов и сообщений, приходит шквал оскорблений и угроз: «вы овцы, у которых нет мужчины дома», «дуры тупые», «этой земле нужно чтоб такие тупые женщины как ты ее покинули» (пунктуация авторская).

Следом идут требования не писать о Коране и нормах ислама, борцы за чистоту религии также не гнушаются угрозами.

Агрессоры не стыдятся давить и угнетать женщин дома и в сети, ведь пока им это обходится безнаказанно.

Источники

• http://reform.by/v-minske-ustroili-performans-protiv-domashnego-nasilija
• http://novayagazeta.ru/articles/2019/11/30/82944-v-nyneshnem-vide-zakon-nerabochiy
• http://www.eg.ru/question/856035-kak-nakazyvayut-za-domashnee-nasilie-v-zapadnyh-stranah-po-sravneniyu-s-rossiey-083297/
• http://kyky.org/news/zadushena-golymi-rukami-ottsa-v-minske-ustroili-art-installyatsiyu-o-zhertvah-domashnego-nasiliya
• http://novayagazeta.ru/articles/2019/11/26/82875-samoe-strashnoe-molchat
• http://informburo.kz/novosti/v-almaty-ustanovili-pamyatnik-zhertvam-domashnego-nasiliya.html
• http://belsat.eu/ru/news/budet-trudno-no-ne-huzhe-pravozashhitnitsy-kavkaza-o-zakone-protiv-domashnego-nasiliya/