История закона о домашнем насилии в россии

«В нынешнем виде закон нерабочий»

Эксперты раскритиковали официальную версию закона против домашнего насилия

Что такое домашнее насилие и кто может стать его жертвой?

Согласно документу, семейно-бытовое насилие — это «умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления».

При этом физический вред — те же побои — всегда попадает под действие либо административного правонарушения, либо уголовного преступления, говорит член рабочей группы Совфеда по подготовке закона Мари Давтян. «Юридически и технически документ составлен так, что это просто невозможно использовать», — говорит юрист.

«По сути, физическое насилие выпало из закона».

«[На сайте] выложили только рамочный закон, но есть еще изменения в отдельные законодательные акты, которые идут приложением, — рассказывает Алена Попова, член рабочей группы по подготовке закона в Госдуме. — В том виде, в котором он сейчас написан, закон вообще нерабочий. Когда есть насилие, всегда есть признаки правонарушения или преступления».

К «лицам, подвергшимся семейно-бытовому насилию», закон относит бывших и нынешних супругов, людей с общим ребенком, близких родственников и людей, живущих вместе и ведущих совместное хозяйство, «связанных свойством». Последняя формулировка важна: согласно семейному праву, «свойство» — это отношения между людьми, возникающие из брачного союза одного из родственников. Получается, что в текущей редакции жертвы домашнего насилия, живущие в гражданском браке, не могут рассчитывать на защиту от государства.

Как доказать?

Мямлин также считает, что при реализации закона могут возникнуть сложности, так как «угрозу причинения физического и психического страдания» доказать будет очень тяжело. «Я боюсь, что в таком исполнении оно может не работать. Очень сложно будет доказать бытовое насилие в случае, если это будет просто угроза. Допустим, отец говорит, что он не угрожал, а ребенок говорит — угрожал, кому верить? Нужны свидетели, а в семье обычно нет никаких свидетелей», — пояснил врач.

В свою очередь Гезалов задался вопросом, кто будет исполнителем, определяющим, что действительно было совершенно домашние насилие и в какой форме. «Я считаю, что закон такой нужен. И он необходим в связи с разными аспектами, которые сейчас возникают в семье и обществе. Другой вопрос, как и кем он будет исполняться, кто будет тот исполнитель, который будет определять формы насилия, градус насилия. Чтобы у нас не получилось так, что закон ввели, а исполнение его будет находиться непонятно на ком», — отметил он.

Законопроект предполагает, что «субъектами профилактики» будут органы внутренних дел, прокуратуры, омбудсмен, органы местного самоуправления, специального соцобслуживания, медорганизации, общественные объединения и некоммерческие организации. По словам Гезалова, первенство следует отдать социальным работникам или общественным организациям. «Учитывая, что уровень насилия действительно острый, люди в погонах могут действовать, исходя из «галочки». Я считаю, что здесь нужно усилить роль социальных работников, которые могли бы вставать между теми, кто что-то нарушает, и выявлять эти сложности и, соответственно, предпринимать какие-то меры и решения», — сказал он.

Гезалов считает, что социальный работник более подкован в решении подобных ситуаций, у него есть навыки общения с людьми в психологически напряженных ситуациях. «Когда к тебе приходит в квартиру человек в погонах, это одно, а когда приходит социальный работник или представитель общественного объединения, это другое, — снижает напряжение», — отметил он. При этом эксперт добавил, что не все общественные организации имеют достаточно профессионализма. Кроме того, такая работа потребует дополнительного финансирования из бюджета. «Если государство за это две копейки будет давать, то, конечно, общественные организации на это не пойдут», — добавил директор центра.

«У нас нет такого полевого человека, социального работника, о котором бы знали жители дома или района. И их должно быть не один и не два, а больше, чтобы люди могли знать, что есть такой человек, который может включиться в это дело. А сегодня обратиться не к кому. Это должна быть мобильная служба социального работника, психолога, возможно, юриста, к которому семья могла бы обратиться при возникновении каких-то трудностей», — заключил он.

Кто займется профилактикой домашнего насилия?

Заниматься делами, связанными с домашним насилием, будут органы внутренних дел, прокуратура, уполномоченный по правам человека и уполномоченный по правам человека, организации социального обслуживания (кризисные центры, центры экстренной психологической помощи) и медицинские организации, общественные объединения и НКО.

Сотрудники ОВД, согласно документу, ведут профилактический учет, профилактический контроль и профилактические беседы, принимают заявления о факте насилия или его угрозе. Они же выносят защитное предписание для жертвы или же обращаются за ним в суд.

Органы управления социальной защиты населения субъектов (к ним относятся государственные региональные органы) должны предоставлять жертвам социальные услуги, заниматься профилактическим воздействием (социальная адаптация и реабилитация жертв домашнего насилия, специализированные психологические программы), информировать органы внутренних дел о случаях семейного насилия или его угрозы.

Организации соцзащиты предоставляют срочную помощь потерпевшим на основе заявления, поданного самой жертвой либо через законного представителя. Заявление может быть инициировано должностным лицом профильных органов и организаций.

Надпись на плакате — отсылка к истории Маргариты Грачевой, которая лишилась кистей рук после избиения мужем. Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Закон подразумевает возможность создания специализированного социального обслуживания (они могут быть негосударственными и некоммерческими) для адаптации и реабилитации жертв домашнего насилия. Они должны оказывать не только срочную социально-психологическую помощь пострадавшим, но и правовую, медицинскую помощь, педагогические и экономические услуги.

Такие организации по закону тоже должны информировать сотрудников ОВД о фактах семейного насилия либо же о его угрозах или предоставлять им данные о обратившимися за помощью «в связи с проведением расследования, осуществлением прокурорского надзора или судебным разбирательством».

Общественные объединения и НКО среди прочего могут содействовать примирению агрессора и жертвы. Против этого выступает Попова: она утверждает, что за примирением обычно следует новый эпизод насилия над потерпевшей, нередко заканчивающийся убийством.

«Примирение означает, что жертве говорят: “Дура, сама виновата. А дети, а семья?! Примирись с Васей быстренько! ” А Вася чувствует, что за ним вся мощь государства», — говорит Попова.

Юрист также настаивает на необходимости межведомственной коммуникации. «Статистику должны собирать разные субъекты. Полиция — свою, органы соцзащиты — свою, а медики — свою. Потому что, поверьте, статистика у них будет разная», — согласна с коллегой Мари Давтян.

Мера ответственности

Относительно того, какую ответственность должен нести нарушитель, эксперты разошлись во мнениях. Согласно тексту законопроекта, одной из мер воздействия предлагается установить «защитное предписание» и «судебное защитное предписание». Однако в документе не уточняется, будет ли такое предписание и его нарушение в дальнейшем предусматривать уголовную или административную ответственность.

При этом в верхней палате обсуждается одновременное внесение поправок в статью 19.3 КоАП («Неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции»). Ее предлагают дополнить изменениями, согласно которым неисполнение гражданином защитного предписания повлечет наложение административного штрафа от 1 до 3 тыс. рублей или административный арест на срок до 15 суток. За нарушение судебного защитного предписания — административный штраф в размере от 3 до 5 тыс. рублей, административный арест на срок от пяти до 15 суток или обязательные работы на срок от 50 до 100 часов.

«Принятие этого закона будет большим шагом для цивилизованного мира, потому что то, что было перед этим — декриминализация семейного насилия, никуда не годилось. Другое дело, что этих мер недостаточно, чтобы полностью предотвратить насилие», — рассказала ТАСС врач-психиатр, доктор медицинских наук Анна Портнова.

По ее словам, за физическое насилие должна следовать уголовная ответственность. «Вот вы представляете себе, если я выйду на улицу и ударю человека, который мне не нравится. Это же уголовная ответственность. Так почему, когда я бью родственника, считается, что я могу это делать? Это абсолютный юридический казус и нонсенс, ответственность должна быть одинаковой», — добавила психиатр.

Мямлин в свою очередь считает, что уголовная ответственность является слишком жесткой мерой. Например, ребенок может остаться без отца в случае ареста последнего за содеянное, что в дальнейшем может негативно сказаться на психике и воспитании. «Крупный штраф — он хорошо сдерживает людей. В случае явного насилия, когда имеются физические следы, должно быть какое-то наказание, возможно, не тюремное заключение. Сам ребенок не может быть не заинтересован, чтобы отца, которые поставил ему какой-то синяк, отправили в тюрьму. Еще неизвестно, за что папа синяк поставил», — рассказал психолог, пояснив, что причинение ущерба может быть без злого умысла, что тоже нужно учитывать.

Четкое определение

Кандидат психологических наук Вадим Мямлин считает, что в законе должно быть более ясно прописано понятие насилия. «В законопроекте должно быть четко разделено, что является насилием. Если родители хлопнули по попе малыша, то это, наверное, не стоит относить к насилию. А если остались какие-то физические следы — синяки, ссадины, порезы, то, конечно, другое дело, нужно относить к насилию», — сказал эксперт.

Еще одним не менее важным аспектом является градация видов насилия в зависимости от ущерба, причиненного человеку. В частности, это поможет более правильно подобрать наказание агрессору. «Тут нужно смотреть на правоприменительную историю, что такое жесткое обращение, что такое насилие. Если поругались, это одна ситуация, подрались — другая, физическое насилие — третья. Мне кажется, эти градации, категории нужно определять», — высказал мнение ТАСС директор социального центра Святителя Тихона, социальный работник Александр Гезалов.

Как наказывают за домашнее насилие в странах мира и в России

Социальная кампания против насилия: «Почему так сложно увидеть синее и черное?»

Россия: «Меня не посадят»

23-летнюю Карину Фильчак из Калининграда избил муж, калининградский водочный король Олег Фильчак. Девушка сделала пост в фейсбуке, чтобы вызвать огласку и супруг перестал ее преследовать, а также обратилась в правоохранительные органы. В возбуждении уголовного дела Карине отказали, хотя доказательства были, что называется, налицо. Фотографии красавицы, где она с огромными синяками и ссадинами, до сих пор гуляют по сети.

В России сложилась уникальная ситуация с наказанием семейных насильников. В начале 2017 года в стране заработал закон о декриминализации семейных побоев, который вкратце можно обрисовать так: ударил первый раз – не считается. Раньше за побои можно было сесть, теперь это административное преступление, максимальное наказание за которое – три месяца ареста. Но обычно насильников просто штрафуют.

– В большинстве случаев судьи назначают штраф, – говорит Анна Ривина, директор Центра «Насилию.нет». – Закон направлен не на наказание преступников и защиту интересов потерпевших, а на пополнение бюджета. В большинстве случаев этот штраф в 5 тысяч рублей выплачивают сами женщины из семейного бюджета, и для многих это немаленькие деньги.

По словам правозащитника, если раньше «кухонные боксеры» знали, что могут загреметь в тюрьму, теперь они в лицо говорят своим жертвам: «Меня не посадят» – и без оглядки распускают руки. Что же делать? Ривина считает, что законодательство конечно же нужно менять. Ответственность за домашнее насилие должна быть с первого случая рукоприкладства, и не иначе. Но и этого мало: стране необходим закон о семейном насилии – такие есть во многих развитых странах.

США: закон о насилии против женщин

В одном из эпизодов фильма «Как избежать наказания за убийство» рассказывается история женщины, которую каждый день методично избивал муж – не фингалы ставил, а бросал о стены – и которая однажды не выдержала и убила его молотком, оторвавшись по полной. Убийца долгое время не выходила по УДО, она не вызывала симпатий и не хотела каяться в содеянном. Но комиссия дала ей досрочное освобождение, когда она по совету героя в деталях описала им свою историю и заявила: она бы сделала все то же самое снова и снова, чтобы освободиться от боли.

В США тема семейного насилия очень актуальна, и это отражается в сериалах – зеркале американского общества. Каждый год от семейного насилия там погибают порядка тысячи трехсот женщин и два миллиона получают тяжелые травмы. Насилие над супругами в США запрещено законодательно с 1920 года. А в 1994 году в Штатах вышел закон о насилии против женщин (VAWA). Он расценивает любое домашнее насилие как уголовное преступление независимо от родственных отношений и независимо от иммиграционного статуса жертвы и насильника.

Как домашнее насилие трактуются не только изнасилование и побои, но и насмешки, унижение, использование привилегированного положения, контроль за общением, деньгами, попытки забрать документы, отказ заполнять иммиграционные формы, запрет работать, учить английский язык. Наказание зависит от степени тяжести преступления, от того, в каком штате оно произошло. Насильнику грозит лишение свободы от нескольких месяцев до 3–5 лет. Ему выписывают запретительный ордер и запрещаются любые контакты с жертвой. Если человек нарушает правила, его арестовывают.

В 2015 году 57-летнего Гарри Бредера из Флориды, осужденного за домашнее насилие, упекли в тюрьму за то, что он направил экс-супруге запрос на добавление в друзья в социальной сети.

Жертвы семейного насилия могут рассчитывать на помощь. В США существуют десятки приютов и центров психологической помощи, где жертвы насилия могут жить несколько месяцев. Им выдают продовольственные талоны. Помогают начать новую жизнь – получить образование, устроиться на работу. Многочисленные программы финансируются государством, но в основном частными спонсорами.

Франция: поднял руку – вали из дома

Во Франции в правоохранительные органы с жалобами на семейное насилие обращаются до 50 тысяч француженок в год. Закон на их стороне. Он один из самых суровых в ЕС. Насильник может получить до 3 лет лишения свободы и штраф 45 тысяч евро (!) – и не только за ссадины и синяки, которые остаются после ударов. Под понятие «семейное насилие» подпадают издевательства, нанесение вреда психике. Само по себе домашнее насилие уже является отягчающим обстоятельством. А тем, кто стал свидетелем семейного насилия над детьми, но не сообщил в полицию, светит до двух лет тюрьмы. За словесные оскорбления родственников во Франции пока не сажают: закон разработан, но не принят.

Если наши женщины, которых избивают дома, вынуждены бежать куда глаза глядят – приютов немного, и они только в больших городах, – то во Франции все ровно наоборот. В 2004 году в Гражданском кодексе появилась статья о немедленном отлучении от дома насильника.

Строг закон к семейным насильникам и в Англии, где под ним подразумевается и ограничение доступа к банковским счетам, контроль аккаунтов в соцсетях, любая слежка… Схлопотать можно до пяти лет. В Чехии жертв домашнего насилия не спрашивают, согласны ли они с возбуждением уголовного дела на обидчика: поднял руку – в суд и в тюрьму. В Германии развита социальная помощь и много так называемых женских домов, где жертвы могут получить временный кров, им помогут оформить пособие, найти работу… В законах страны нет такого состава преступления, как семейное насилие. Обидчики проходят по другим статьям, но шансов, что такое дело замнут, нет.

Италия: русская женщина из Казахстана выиграла дело против главы одного из городов Италии

В октябре прошлого года в соцсетях была создана группа «Италия. Наши женщины в беде», а месяц назад возникла ассоциация «Миа вита.ру», которая помогает русскоязычным женщинам в любых сложных ситуациях. Одна из администраторов группы помощи и основательниц «Миа вита.ру» Наталья Исаева на своем горьком опыте знает, что такое насилие. Правда, в ее случае речь идет об издевательстве не физическом, а моральном – так называемом сталкинге – преследовании жертвы с целью запугать.

Наталья родом из Павлодара в Казахстане. 17 лет назад она приехала в Италию и спустя время вышла замуж, но отношения с мужем не сложились и они развелись. Однажды на танцах она познакомилась с импозантным синьором Симоне Маджоре и у них завязался роман. Симоне знали все – 20 лет он возглавлял мэрию городка Оссимо в регионе Ломбардия на севере Италии, создал несколько ассоциаций и был лидером одной из политических партий. К тому же у Симоне был свой строительный бизнес.

Женщина не подозревала, что мужчина, который вечером признавался ей в любви, угощал ужином в ресторане, под покровом ночи будет пробираться в капюшоне к ее машине и писать на ней: «Путана». И вообще устроит настоящую травлю. Ей пробивали колеса на машине, расклеивали по городу листовки, где были ее фото и бранные слова. По каждому факту порчи имущества Наталья писала заявление в полицию, всего их было принято 33 за шесть лет. У нее начались приступы паники и нервные срывы, ей пришлось обратиться к медикам, принимать успокоительные средства. Как только женщина находила себе новую работу, тут же ее работодателю приходило письмо, «раскрывающее глаза» на их сотрудницу – например что Наташа уводит из семей мужей.

Этот кошмар продолжался в течение шести лет. Разоблачить мстителя помогла почтовая полиция. Специалисты выяснили, что электронные адреса, с которых рассылались угрозы и оскорбления, были зарегистрированы с компьютера, который находится в мэрии Оссимо, у Симоне Маджоре! Кто бы мог подумать, что такими гнусными проделками занимается первое лицо города!

Для Натальи это стало шоком. Она даже не подозревала своего любимого, каждый раз она звонила ему в слезах, рассказывала, что колеса снова проколоты, и он тут же «приходил на помощь».

– Он не хотел, чтобы я работала, имела доход и была независима от него материально, хотел иметь полную власть надо мной, – считает женщина.

Наташа не побоялась подать на Маджоре в суд. И выиграла его. Экспертизы доказали, что Симоне причастен ко всем эпизодам, по поводу которых Наталья подавала заявления в полицию.

Симоне Маджоре признали виновным, присудили два года и шесть месяцев условного наказания, выплату в размере десяти тысяч евро. Мэра-анонимщика отправили под домашний арест, конфисковали три ружья и пистолет, которые он хранил дома, запретили пожизненно приближаться к Наталье на расстояние менее 600 метров. Впереди – гражданский процесс, на котором Наталья Исаева намерена потребовать с Симоне Маджоре компенсацию морального вреда и материального ущерба.

Эксперты: положения законопроекта о домашнем насилии следует конкретизировать

Из-за чего можно возбудить уголовное дело о домашнем насилии?

Заявление о факте домашнего насилия может подать пострадавшая(-ий) или его законный представитель. Дело также возбуждается по решению суда, из-за, информации, поступившей от органов власти, обращений граждан, узнавших о домашнем насилии. Если сотрудник ОВД установил факт насилия, также заводится дело.

Однако о фактах угрозы граждане могут сообщать только в том случае, если потенциальная жертва находится в «беспомощном или зависимом состоянии». «По тексту закона, если граждане сообщат до «свершившегося насилия», а угрозы высказаны жертве, которая не находится в беспомощном или зависимом состоянии, то это не будет основанием для мер профилактики», — отмечает Алена Попова.

Свердловские общественники и полиция жестко раскритиковали законопроект о домашнем насилии

Сегодня в Общественной палате Свердловской области обсудили резонансный законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации», который был разработан депутатами Госдумы, сенаторами и экспертами. Уральские общественники обрушились на документ с критикой, которая в итоге вышла за пределы разумного. Вместе со вполне справедливыми замечаниями о размытости формулировок, о необходимости финансирования и о небольших противоречиях с федеральным законодательством участники круглого стола утверждали, что закон навязывают стране из-за рубежа, а цель его — дать заработать «феминизированным особям», разрушить семьи и уничтожить Россию. Подробности — в репортаже Znak.com.

«Это часть глобалистского проекта по сокращению народонаселения»

Первой на встрече выступила Людмила Виноградова — член Общественной палаты РФ, эксперт движения «Суть времени» Сергея Кургиняна и лидер «Родительского всероссийского сопротивления». Она сказала, что законопроект ни в коем случае нельзя принимать, потому что его текст «дефектный», он приведет к коррупции, к желанию заинтересованных НКО нажиться на гражданах России, а также ко вмешательству во внутренние дела семьи. «Лоббисты» закона, к которым она относит политолога Екатерину Шульман, общественницу Алену Попову и «других представителей феминистского сообщества», продвигают инициативу на деньги Евросоюза, уверена она.

«Проводились общественные мероприятия. И Крым, и Кавказ высказались ну просто очень отрицательно против этого законопроекта, — заверила Виноградова, а затем неожиданно сделала категоричное заявление. —

Когда-то Виноградова занимала должность председателя Красногорского районного суда Каменска-Уральского. По ее словам, в ее практике все конфликты супругов были связаны не с насилием, а с деньгами. «Женщины обращаются [в полицию] только в те моменты, когда не могли решить вопрос о разделе имущества: „Либо ты дашь мне машину и квартиру, либо я заведу на тебя уголовное дело“. Никогда в других случаях жена не ходила в суд и не заявляла о привлечении к ответственности. Никогда не было такого, чтобы один супруг ударил другого и они пошли в суд», — сказала она.

В своей речи Виноградова упомянула и декриминализацию побоев в семье, сказав, что она «послужила на руку полиции» и «сократила преступность». С этим согласилась представитель свердловского главка МВД Лилия Будкевич.

Патриарх Кирилл считает, что закон о домашнем насилии насаждается из-за рубежа

«Количество особо тяжких и тяжких преступлений, совершенных в быту, у нас сокращается. За 2019 год их стало меньше на 7,5%, всего 147 таких случаев. Связана ли декриминализация с этим или не связана, но большинство дел заканчиваются примирением», — отчиталась она.

Сотрудница МВД заверила, что правоохранители и так работают над профилактикой семейно-бытового насилия, причем успешно. Нарушителей ставят на учет, им также выдают официальные предостережения. Отдельной статистики по предостережениям, впрочем, нет, как нет и цифр о правонарушениях в семье — отдельной отчетности по ним также не ведут.

— заявила Будкевич. — В документе описывается какое-то виртуальное насилие. Это, по сути, не насилие». На последних словах двое сурово смотрящих мужчин плотного телосложения, сидящих на местах для гостей, зааплодировали.

С обличительной речью выступила общественница из Санкт-Петербурга Ольга Баранец. Она продолжила слова Виноградовой о том, что законопроект навязывают нам из-за рубежа, сообщив, что все делается по требованию Совета Европы.

«Хотела бы донести до вас сенсационные вещи, откуда ноги растут. Еще при Брежневе наша страна присоединилась к конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Россия обязана отчитываться перед комитетом по этой конвенции. И комитет недоволен, он настоятельно призывает Россию внедрить комплексную стратегию, чтобы искоренить стереотипы о роли и обязанностях женщин и мужчин в семье и в обществе.

Этот закон направлен на уничтожение семьи! Еще они просят легализовать проституцию и принять секспросвет в рамках этого закона» — заявила она.

Предыдущих ораторов горячо поддержал председатель совета общественного движения «Мужской путь» Андрей Брезгин. «В этом законе хозяином семьи будет НКО. Будут феминизированные особи, которые делают все, чтобы извлечь из этого деньги. Они будут насаждать свои порядки, свое видение. Секспросветы введут в школах, проституцию легализуют.

Есть шутки о заговоре. Почитаешь про „Римский клуб“, про деньги, понимаешь, что это серьезно все. Мягкой рукой за наши деньги будут уничтожаться семьи!» — взволнованно говорил он.

Самой спокойной и аргументированной была речь протоиерея Максима Миняйло, также выступившего против законопроекта. Он напомнил о том, что РПЦ считает документ разрушительным для семьи. И хотя священник также бросил несколько обвинений в сторону Запада, главным его опасением стала квалификация людей, которые бы занялись помощью и реабилитацией жертв насилия.

«Семья — это тонкая вещь, регулирование должно быть самым деликатным. И даже сейчас я сюда ехал, мне мой священник рассказывал, что он, человек с высшим математическим, педагогическим образованием, имел серьезные проблемы, когда пытался примирить семью. Это сложная, деликатная тема. Нужно быть большим профессионалом и человеком с большим опытом, чтобы не навредить. А навредить очень просто», — сказал он.

«Все они обращались в ОВД и не получили помощи»

С предыдущими ораторами не согласилась советник уполномоченного по правам человека в регионе Ирина Литвинова. В пику представителю полиции она заявила, что ситуация с бытовым насилием даже в отдельно взятой Свердловской области «действительно просто страшная». Она рассказала об исследовании, которое социологи провели в колонии ИК-6. Там опросили 36 женщин, убивших сожителей, и еще трех из тех, кого осудили за покушение на убийство.

«Все они признавали, что система профилактики не работает. Все они обращались в ОВД и не получили помощи. Трое из них обращались в полицию в день преступления — и также не получили помощи. Женщины сказали, что бесполезно обращаться в соцполитику. Страшная картина», — сказала Литвинова.

Описывать жестокие реалии продолжил уполномоченный по правам ребенка в регионе Игорь Мороков. «Есть факты, когда действительно преступление не совершается, но так домогаются, что просто невозможно. Три случая я отобрал, в двух — бывшие мужья не дают жизни, в одном случае — дама. Ситуация с ней такая — по суду детей поделили, оставили с отцом. Но часть доли в жилье принадлежало даме. Она все время селила туда кого-то, чтобы навредить. Отец не успевает отбиваться, замки менять. Проблема существует, и позиции, озвученные в законопроекте, могут иметь место быть, может, в административном производстве», — сказал он.

Но ни Мороков, ни Литвинова не поддержали законопроект. Детскому омбудсмену не понравились формулировки, отсутствие конкретных мер профилактики, а не наказания. Также он выступил против «защитных предписаний». Литвинова сообщила, что привлеченные уполномоченным по правам человека в Свердловской области эксперты заявили о дефективности проекта.

Свердловский депутат Госдумы раскритиковал законопроект о домашнем насилии

Уральский депутат Госдумы Максим Иванов, выслушав уполномоченных, сразу же загорелся желанием настроить уже существующую систему профилактики преступлений и правонарушений. Но перспектив у законопроекта он не видит. «Я думаю, что его никто не примет. Президент что на послании сказал? Вопросы семьи, верховенство нашего права. То, что у них за рубежом, не надо принимать у нас», — заявил Иванов.

Единственным голосом за законопроект был голос Ларисы Лазаревой, президента общественной организации помощи семьям «Аистенок». Она зачитала коллективное обращение от 33 НКО, в котором указано, что вопросов к закону много, но его надо принять хотя бы для начала процесса по защите членов семьи от насилия. «В случае принятия закона жертва хотя бы будет защищена государством, а не самой жертве придется собирать доказательства», — пояснила активистка.

Лазарева единственная из всех вызвала оживление зала, который до этого, казалось, особо и не слушал докладчиков. Это был гул негодования. Поднялась женщина, назвавшая себя учителем школы, и задала вопрос, который начинался с «как работает такой закон в Европе», а заканчивался «ведь, насколько я знаю, в Европе практически разрушен институт семьи».

Возмутилась и Баранец. Вступив в перепалку с Лазаревой, она буквально высмеяла ее. «Я вот сейчас над вами учинила психологическое насилие. Причем три раза. Я смотрела вам в глаза, я повышала интонацию, я махала руками в вашу сторону. В европейском законе это прописано как психологическое насилие. И где уверенность, что в закон, который под копирку слеплен по западному образцу, не потащат и такие же инструкции?» — выступала она.

«Негативные последствия для общества и государства»

Законопроект о профилактике семейно-бытового насилия планируют внести в Госдуму в конце января 2020 года. Последнюю его версию разработали представители Федерального Собрания РФ. За принятие законопроекта выступают многочисленные кризисные центры, правозащитные, благотворительные и феминистские сообщества, генпрокуратура поддержала введение защитных предписаний для домашних агрессоров.

Против выступают радикальные патриоты, представители РПЦ. К этому списку присоединится и Общественная палата Свердловской области.

Проект ее общественной экспертизы, в котором критикуется законопроект, был составлен еще до обсуждения. Первым пунктом в нем выражено мнение, что «законодательное предложение нарушает пределы вмешательства государства в семейные отношения». Общественники осуждают понятия, используемые в законопроекте, говорят о том, что они слишком размыты. Палата также не согласна с нормами о защитном предписании и судебном защитном предписании, считая, что они нарушают Конституцию РФ. Интересно, что все тезисы согласуются со словами Виноградовой.

Отдельно общественников возмутило «создание „законопроектом“ (почему-то это слово в документе заключено в кавычки — прим. Znak.com) правовых основ и условий для частного бизнеса». Опасения слабо аргументированы, все сводится лишь к тому, что в законопроекте для профилактики планируют задействовать широкий круг социальных организаций. Это не помешало заявить, что проект нацелен «на обеспечение и сопровождение частных коммерческих, идеологических и иных интересов неких „общественных объединений“».

«С учетом того, что „насилие“ по обсуждаемому „законопроекту“ включает в себя обычные житейские ситуации и воспитательные меры, „угрозы“ создания таких ситуаций имеются в каждой квартире», — также говорится в проекте документа.

В заключение указано, что принятие законопроекта повлечет «рост социальной напряженности, распространение семейных конфликтов, разрушение существующей системы профилактики правонарушений и преступлений, негативные последствия для общества и государства». «Действующих нормативных правовых актов в Российской Федерации в целом достаточно для защиты жертв домашнего насилия и наказания виновных лиц», — резюмировали там.

К этим пунктам добавятся выдержки из сегодняшнего заседания. Дополнения будут принимать еще три дня.

Новости

Профилактика

Одним из методов профилактики насилия, предлагаемых законопроектом, является профилактическая беседа с нарушителем и специализированная психологическая программа «с целью выявления причин и условий совершения семейно-бытового насилия». «Что мне нравится в этом законе, это обращение к психологу, потому что, если есть основания предполагать, что насилие было, есть документально подтверждение, я бы советовал не сколько штрафовать, сколько в обязательном порядке принудить общаться с психологами, которые занимаются отношениями в семье. Это может быть семейное консультирование, и желательно, чтобы оно оплачивалось государством, потому что у родителей может быть и нет таких денег», — рассказал Мямлин.

В частности, если брать отношения между родителем и ребенком, родители не всегда знают, как правильно воспитывать детей, а дети иногда сами могут являться провокаторами неблагоприятных ситуаций. «Родители порой «ломают дрова» не из-за злого умысла, а из-за незнания и неумения правильно действовать. Поэтому основу надо делать именно на психологическую помощь», — добавил он.

«Мы возлагаем большую надежду на СМИ, которые бы просвещали население и рассказывали и женщинам, и мужчинам, что их никто не имеет права бить или оскорблять, и ребенка бить нельзя. У нас, к сожалению, бытует мнение, что бить ребенка — это нормально, что это способ воспитания. Люди с удивлением узнают, что этого делать нельзя. Нужно просвещать и повышать грамотность самосознания», — отметила врач-психиатр Портнова.

По ее словам, также следует делать сильную социальную рекламу, а в СМИ, интернете и в общественных местах должна быть размещена информация о том, куда можно обратиться в случае необходимости. «Должна быть широко доступна анонимная помощь Анонимная помощь очень часто потом помогает человеку обнародовать [проблему] и обратиться в правоохранительные органы, преодолеть свой страх», — считает Портнова. Мямлин поддержал ее мнение, добавив, что нужно активно развивать государственные службы поддержки.

Гезалов в свою очередь считает, что искать корень проблемы следует глубже, например, в бедности населения. «Все эти вопросы не только связаны с внутрисемейными проблемами. У нас порядка 20 млн жителей находится за чертой бедности. А бедный человек — он неудовлетворенный. Нужно повышать качество жизни прежде всего, это основополагающая история. Не 12 тыс. рублей минимальный размер оплаты труда должен быть, а так, чтобы люди не огорчались, не злились, что не хватает ресурсов», — отметил он.

Данный законопроект следует очень тщательно проработать и учесть мнение различных сторон, чтобы не было негативных последствий, добавил Гезалов. «Нужно не торопиться с этими решениями. Сейчас можно поспешить, а потом будем вынуждены разбираться с последствиями. Нужен диалог с обществом, с общественными организациями и другими», — сказал он.

Ответственный секретарь Патриаршей комиссии по вопросам семьи выступил на обсуждении законопроекта о профилактике «семейного насилия»

Москва, 16 октября 2019 г.

15 октября 2019 года в Общественной Палате РФ состоялись общественные слушания на тему: «Традиционные ценности как основа семьи. Регулирование внутрисемейных конфликтов». На мероприятии, организованном Комиссией Общественной Палаты РФ по поддержке семьи, материнства и детства, выступил ответственный секретарь Патриаршей комиссии священник Федор Лукьянов.

Отец Федор поблагодарил общественные организации, которые направляют свои усилия на защиту семьи, опираясь на традиционные ценности. «Ваши усилия крайне важны для нашего общего будущего», — отметил он. Цитируя ранее опубликованное обращение Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства к общественным организациям и политическим деятелям, он напомнил, что в наше время приходится защищать семью и связанные с нею незыблемые ценности от прямых идеологических и мировоззренческих нападений на разных уровнях, включая международный: «Эти нападки часто принимают форму конкретных юридических решений и практических подходов, насаждаемых в различных странах, зачастую — вопреки воле их народов. В этих условиях защита и поддержка семьи должны стать общим делом национального и международного масштаба, объединяющим усилия всех здоровых общественных сил» [1] .

«Когда мы сталкиваемся с законопроектами, правовыми решениями, основанными на радикальных антисемейных идеологиях, а именно таков законопроект о профилактике т.н. “семейного насилия”, который сегодня здесь обсуждается, такое единение всех здоровых общественных сил становится особенно важным», – добавил он.

Отец Федор сообщил участникам мероприятия, что Патриаршая комиссия отрицательно оценивает этот законопроект: «Эта позиция неоднократно официально озвучивалась Комиссией, в связи с этим ею был опубликован целый ряд документов – все они сохраняют свое значение. В прошлом году, в ответ на многочисленные обращения, Комиссия подробно изложила свои оценки в документе, озаглавленном “Разъяснение позиции Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства в отношении преступлений, совершаемых в семейном окружении” [2] ».

Он отметил также, что Патриаршая комиссия серьезно озабочена деятельностью лоббистов, добивающихся принятия в России закона о профилактике т.н. «домашнего насилия», и подчеркнул: «Причины этой озабоченности просты. Во-первых, под видом лекарства от определенной социальной проблемы, нам предлагаются меры, в основе которых лежит вполне конкретная радикальная антисемейная идеология – идеология феминизма. Во-вторых, лоббисты этих законопроектов добиваются своего очень агрессивными методами, во многом построенными на лжи, на введении людей в заблуждение. Кстати, в ответ на взвешенную и подробно объясняемую позицию Патриаршей комиссии, эту ложь нередко обращали против нее. И это, само по себе, очень красноречивый факт».

Он напомнил участникам слушаний о позиции, отраженной в официальных документах Патриаршей комиссии: «Физическое насилие между супругами — как в отношении жены со стороны мужа, так и со стороны жены в отношении мужа — отвратительно и недопустимо. Если кто-либо из супругов, призванных любить и уважать друг друга, совершает вместо этого реальные преступные действия, направленные на причинение вреда спутнику своей жизни и самому дорогому человеку, государство может, а нередко и должно преследовать такие действия по закону наряду с любыми иными преступлениями» [3] .

«Вместе с тем, Церковь выступает против попыток в связи с подобными трагическими случаями дискредитировать семью, брак и домашний очаг, представив их в виде потенциального источника угрозы и насилия. Семья была и остается наиболее безопасным для человека житейским окружением, а трагические отклонения от этой нормы являются результатом отхода от подлинных нравственных и духовных основ семейной жизни и отношений между людьми. Церковь предостерегает от попыток оправдать подобными случаями введение законодательных оснований для широкого вмешательства в семейную жизнь. Семейные отношения имеют глубоко личную и нравственную природу, а потому не могут и не должны всецело регулироваться законодательно. Путь к предотвращению трагических ситуаций в семьях лежит не через расширение вмешательства закона в семейную жизнь, а через нравственное возрождение общества» [4] .

Он указал, что в оценке правовой ситуации, сложившейся в этой области, Патриаршая комиссия солидарна с оценками просемейных экспертов: «Необходимый инструментарий для преследования реальных преступлений, в том числе в семейном окружении, уже существует в российском законодательстве. Решения же, предлагаемые лоббистами законопроекта о профилактике т.н. “семейного насилия” направлены отнюдь не на реальную защиту жертв реальных преступлений. Вместо этого они внедряют в законодательство расплывчатое, безграничное определение насилия; вводят меры, которые неизбежно поведут к серьезному нарушению прав, в том числе конституционных прав вполне законопослушных граждан и семей; и, самое главное, внедряют в качестве законодательной нормы принципы радикально антисемейной идеологии феминизма».

Ответственный секретарь Патриаршей комиссии также обратил внимание участников слушаний на то, что попытки добиться ускоренного принятия обсуждаемого законопроекта о профилактике т.н. «семейного насилия» связано с лоббированием ратификации в России т.н. Стамбульской конвенции («Конвенции Совета Европы о предупреждении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием»).

«Это – откровенно идеологический документ, который, как отмечала в своих документах Патриаршая комиссия, “прикрываясь благими целями, вводит в законодательное поле целый ряд опасных для семьи и общества понятий и подходов, основанных на т.н. ‘гендерной идеологии’ и взглядах радикального феминизма, имеющих ярко выраженную антисемейную направленность” [5] . Нам представляется не случайным огромное международное давление, которое оказывается сегодня на нашу страну с целью добиться принятия и закона о “профилактике семейного насилия”, и ратификации этой конвенции, которую неоднократно осуждали представители традиционных христианских общин разных стран Европы», – сообщил отец Федор.

В заключение он подчеркнул: «Патриаршая комиссия убеждена, что семью надо защищать и беречь, а не разрушать».

В открытом обращении, к общественным организациям и политическим деятелям, опубликованном в 2016 году Патриаршей комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, указывалось: «Вызывают большую тревогу участившиеся попытки представить семью в виде источника дискриминации, угрозы и насилия в отношении женщин и детей. Очевидна цель этих попыток — добиться принятия специальных законов и других правовых актов о так называемом “домашнем” или “семейном насилии”. … Законы и другие правовые нормы, предлагаемые в связи с ложными утверждениями об опасности семьи, в реальности направлены не против насилия, а против семьи как таковой. Они создают возможности для произвольного вмешательства в жизнь граждан, противоречат здравым правовым принципам, открывают дорогу для широкой антисемейной пропаганды, губительной для общественного сознания. Мы настоятельно просим общественные организации, всех россиян, небезразличных к благу семьи, не поддаваться такого рода пропаганде, активно и открыто, в рамках закона, выступать против принятия подобных норм, а политиков – отказаться от их поддержки» [6] .

Более 180 общественных объединений и организаций поддержали опубликованное на днях открытое письмо к Президенту России, выступив в нем против принятия закона о профилактике семейного (домашнего) насилия [7] .

Источники

• http://nasiliu.net/kak-nakazyvayut-za-domashnee-nasilie-v-stranah-mira-i-v-rossii/
• http://novayagazeta.ru/articles/2019/11/30/82944-v-nyneshnem-vide-zakon-nerabochiy
• http://www.znak.com/2020-01-17/sverdlovskie_obchestvenniki_i_policiya_raskritikovali_zakonoproekt_o_semeyno_bytovom_nasilii
• http://tass.ru/obschestvo/7339713
• http://pravoslavie.ru/124749.html