Отношение церкви к усыновлению детей

Православная церковь об экстракорпоральном оплодотворении: отношение, мнение и ответы на частые вопросы

Сегодня у каждой второй семейной пары возникают проблемы с зачатием ребенка. У кого-то эти проблемы временные, а у кого-то постоянные. Ответом современной медицины сало множество самых различных процедур, которые способствуют зачатию и рождению ребенка в той или иной мере. Но не все они соответствуют принципам и морали Православной Церкви. И здесь вновь поднимается следующий вопрос: «Каково отношение православной церкви к ЭКО-оплодотворению?»

Нужно ли православным прибегать к ЭКО

Почему этот вопрос важен? Поскольку христиане строят свою жизнь в соответствии с Божьими принципами и Законом, они должны размышлять о том, насколько их поступки соответствуют вере, в которую они призваны.

Ребенок — это дар Божий, и если по какой-то причине этот дар еще не получили супруги, то стоит задуматься почему. Многие из нас не хотят принимать ответ «Нет» или «Подожди» от Господа. Человеческой натуре свойственно желать и получать желаемое мгновенно, не ожидая.

А иногда Бог предполагает для нас какие-то изменения в процессе ожидания. Так и в вопросе искусственного зачатия. Человек вмешивается в планирование семьи своими способами, которые неугодны Господу. Хорошо ли это? Каждый думающий христианин ответит, что нет.

Почему именно метод экстракорпорального оплодотворения подвергается такой серьезной критики среди священства? Ответ лежит в сущности самой процедуры: у матери берут несколько яйцеклеток и оплодотворяют их вне организма семенем отца. Зародившиеся эмбрионы делят: часть подсаживают матери, а часть уничтожают или замораживают.

И вот тут появляется проблема, ведь это уже зародившаяся жизнь и ее убивают. Так чем ЭКО лучше аборта, ведь и там и там убивают детей. Строгое отношение православной церкви к ЭКО обусловлено именно убийством, которое происходит в процессе данной процедуры.

Такое же негативное отношение Церковь имеет и к суррогатному материнству, в ходе которого ребенок зачастую «покупается».

Важно! Недопустимыми считает Церковь все методы оплодотворения вне тела женщины, которые предполагают консервацию или намеренное уничтожение эмбрионов.

ЭКО: мнение священников

Мнения священников, конечно, совпадает с официальной позицией Церкви — ЭКО не рекомендуется осуществлять верующим женщинам.

Например, игумен афонского монастыря Ефрем объясняет, почему так происходит и называет случаи, когда можно использовать процедуры искусственного оплодотворения.

Церковь идет в ногу со временем, но категорически против тех технологий, которые идут вразрез с Божьим законом и моральными принципами. Искусственное оплодотворение допустимо только в том случае, если берут 2 эмбриона и рождает два ребенка, т.е. их не уничтожают в процессе развития, потому что они внезапно стали лишние.

Не следует подсаживать в матку женщине 10-20 эмбрионов, чтобы ненужные потом вычистить как мусор. Они уже живые души, это люди и их нельзя просто выбросить в контейнер с биологическими отходами. Если посеяли 5, то и сохранить должны 5.

Не следует оплодотворять множество яйцеклеток, сделайте это с двумя или тремя и это будет в рамках морали, ведь не придется никого убивать. Следует всегда помнить, что зачавшийся эмбрион — это уже живое дитя, которое требует к себе соответственного отношения. Люди слишком просто относятся к чужой жизни и слишком тщательно следуют своим эгоистичным желаниям.

Также следует заметить, что использование биологических материалов (яйцеклеток или сперматозоидов) третьих лиц также недопустимо. Брак и семья — это таинство между двумя людьми и нельзя примешивать к нему третьих. Нельзя использовать сперму чужого мужчины или яйцеклетку незнакомой женщины, поскольку это нарушает интимность и целостность брака. Это, помимо нарушения Божьих заповедей, приведет в дальнейшем к обычным проемам в семье, ведь ее члены будут знать, что ребенок не от жены или не от мужа. Так и малыш, со временем выросший, узнает, что он не родной и это приведет к ряду сложных проблем.

Совет! Жене и мужу, которым Бог не дает детей следует тщательней молиться и больше поститься, исполнять законы Божьи и молить Господа о милости, а не обращаться к аморальным способам забеременеть.

Молитвы о деторождении:

Прихоть человека всегда приводит к серьезным проблемам в будущем. Это случается и с ЭКО.

Не следует использовать аморальные технологии для решения проблем демографии, как многие предлагают. Демографический кризис — это результат духовной проблемы человечества, его ранней аморальности. Решать одну аморальную проблему другой — разве это поможет возродить человеческую нацию? Желание иметь детей вполне понятное, но люди в своих желаниях не должны пренебрегать Божьими постановлениям.

Рождение ребенка — это радостное событие, которое не должно омрачаться мыслями о том, что попутно пришлось убить несколько невинных душ.

Использовать медицину для лечения каких-то патологий — это вполне нормально и даже необходимо. Но следует помнить, что, если Господь не допускает чего-то в жизни, значит на это есть какая-то причина. Возможно, вначале следует покаяться в чем-то, от чего-то отказаться и принять волю Бога.

Есть множество чудесных историй, когда Господь посылал детей тогда, когда врачи уже категорически отказались от всех попыток и поставили категорический диагноз бесплодие.

МИФЫ ОБ УСЫНОВЛЕНИИ

ЭКО с точки зрения православия

Многие ненавистники и гонители Церкви говорят, что негативное отношение ее к данной процедуре обусловлено тем, что Церковь — это вымирающий мамонт, который настроен против технологий, современных возможностей и науки в целом.

Но дело не в этом. Ведь священство только одобряет стимуляцию и лечение женского организма, с целью забеременеть. Но оно призывает не идти на компромиссы с Богом, ради достижения своих, лично установленных целей. Жизнь — это дар Божий в любом случае, человек не имеет права просто распоряжаться им по своему усмотрению: захотел — убил ребенка с помощью аборта, захотел — купил за деньги у суррогатной матери.

Наши желания должны быть в контексте Заповедей Господа, только так человек будет послушен Богу. Не лучше ли для человека оставить свои эгоистические желания и принять волю Божью в свою жизнь?

Председатель Синодального отдела по благотворительности епископ Орехово-Зуевский Пантелеймон говорит, что корень проблемы не в современных технологиях, а в том, что человек пытается контролировать все аспекты жизни и мира в целом.

«Человеческая жизнь, не товар, который можно купить и продать, — говорит епископ, — нельзя менять пол, цвет кожи или убивать детей просто потому что хочется. Необходимо действовать в рамках Божьей воли. Нет детей? Усынови сироту, которых так много вокруг. Но люди предпочитают уничтожать несколько детей (пусть и в виде эмбрионов), только чтобы получить свое».

Конечно, с течением временем и множественной практикой технология ЭКО перестает быть настолько убийственной — врачи научились оплодотворять и выращивать столько эмбрионов, сколько нужно, без убийства (хотя не всегда это срабатывает). Но данная процедура от этого не стала более христианской: эмбрионов продолжают консервировать, чтобы со временем разморозить и оплодотворить снова (это происходит с применением жидкого азота).

Кроме этого, Церковь поднимает вопрос, который еще недостаточно изучен, здоровья детей в результате такого рождения. Главный педиатр России в 2009 году публично предоставил информацию о том, что 75% рожденных детей после ЭКО являются инвалидами. Вопрос женского здоровья после процедуры также не изучен досконально.

Важно! В результате изучения этого вопроса, Церковь запретила православным верующим использовать процедуры экстракорпорального оплодотворения для зачатия ребёнка, так же, как и суррогатное материнство. Синод предлагает воспользоваться другими средствами для рождения и усыновления детей.

Чего не надо бояться приемным родителям

“Господи, да зачем вам это надо. Неужели вы не боитесь – ведь неизвестно, кто его родил, а может, у него родители – наркоманы или алкоголики?! Он ведь тоже таким вырастет. Все детдомовские – больные, здоровых бы не бросили. Оно вам надо – такой крест на себя взваливать? Да подождите усыновлять, сами еще родите… Зачем вам чужой ребенок?..”

Замужем, имеет двоих взрослых сыновей, двоих внуков, воспитывает приемную дочь Алину.

Трудности усыновителям только на пользу

– Галина Сергеевна, чего, как правило, опасаются приходящие к Вам будущие усыновители?

– Есть ли “очередь” за детьми? И не пугает ли будущих усыновителей необходимость потратить уйму времени, пока удастся найти такого ребенка, какого они хотят?

К вере нужно приохотить, а не приневолить

– Кстати, о Том, Кто свыше… Ваша Школа – светская, и преподаватели, насколько я понимаю, люди невоцерковленные. Обращаются ли к вам православные усыновители, и как Вы относитесь к вопросу усыновления детей семьями, где мама и папа регулярно ходят в храм?

– Обращаются, конечно. Но знаете, мне бы даже хотелось, раз уж Вы пришли из православного журнала, немного развить и заострить эту тему… Дело в том, что я глубоко убеждена: к вере ребенка нужно приохотить, а не приневолить. Любое насилие порождает либо неприязнь и отторжение, либо ломает человека и делает его слабовольным, зависимым, неспокойным. Сомневаюсь, что Церковь хочет ребенка “сломать”, а вот некоторые из православных усыновителей приходят, кажется, с целью не полюбить, принять, воспитать ребенка, а любой ценой его воцерковить. Понимаете, любой ценой!

– Но священники постоянно говорят о том, что ребенка не надо неволить, заставлять его против воли выстаивать долгие службы, соблюдать посты.

– Вот именно! Маленький человек сам должен к этому прийти. Иначе только хуже будет.

– У Вас был только отрицательный опыт, связанный с православными усыновителями?

– Был очень грустный случай… Женщина – абсолютно нормальная, здоровая, адекватная с виду – усыновила девочку четырех лет. Я знала, что она верующая, ходит в храм, причащается. Она была мне очень симпатична. Я сама помогла ей найти приемную дочку. Но, к большому сожалению, я в этом человеке ошиблась … Девочку она вскоре вернула обратно в детский дом – просто подкинула, не оставив ребенку даже его игрушек и личных вещей. А когда я узнала подробности этой истории, я была просто шокирована. Оказалось, что удочерив девочку, приемная мать сразу стала принуждать ее молиться, выполнять послушания, каждый день водила в храм и заставляла выстаивать долгие службы, не разрешая присесть даже на минутку. Конечно, ребенок испугался. Девочка сопротивлялась натиску приемной матери как могла: плакала, убегала, и, в конце концов, та ее вернула.

– И что теперь? Вы избегаете православных усыновителей?

– Нет! Но этот случай, этот опыт надо учесть. Конечно, из этого вовсе не следует, что православные усыновители – религиозные фанатики, и им нельзя доверять детей. Совсем нет. Вот, как раз сейчас я общаюсь с верующей женщиной, православной, которая собирает документы на усыновление девятилетнего мальчика. Пока идет процесс сбора документов, будущая мама берет его на выходные в гости, в свою семью. Они вместе ходят в храм, и, что интересно, ребенок делает это с удовольствием. Он стоит всю службу совершенно спокойно, причащается и даже исповедуется – сам, не по увещеванию взрослых, не потому, что так надо или из страха перед наказанием, а просто, видимо, душа его созрела для веры, есть у него потребность в этом. Вот что значит, когда человек не проявляя насилия над ребенком, просто рассказывает и показывает ему то, что он сам любит и чем живет. Ребенок видит картинку, примеряет ее на себя и делает свой выбор.

Усыновлению нужно учиться

– А на какие вопросы должен сам себе ответить усыновитель, чтобы окончательно убедиться в том, что он действительно готов к этому шагу? Существует ли какой-нибудь “тест на усыновление”?

– Теста как такового нет, но вопросы эти сформулированы давно, и на наших занятиях мы подробно говорим на эту тему. Это очень важно, чтобы с потенциальным усыновителем поработали профессионалы – не тогда, когда он уже взял ребенка, а когда еще только задумался, брать или не брать. Потому что часто, увидев симпатичную мордашку по телевизору или в интернете, люди кидаются собирать документы на усыновление в эмоциональном порыве. Этого делать ни в коем случае нельзя. В этом году мы столкнулись с тремя случаями отказов: через 6 месяцев, через 8 месяцев и через год после усыновления детей вернули в детский дом. Это колоссальный удар по психике и ребенка, и усыновителей. Почему это происходит? Да потому, что мордашка оказалось не такой! Ребенок просто-напросто не оправдал ожиданий родителей, потому что люди были не готовы к усыновлению.

Люди не понимают, что ребенок из детского учреждения – это ребенок с особыми поведением. Они вообще ничего не знают о детях-сиротах. А ведь каждый приемный ребенок проходит несколько стадий психологической адаптации к новой семье, к новой жизни. И это происходит с детьми любого возраста. Но потенциальные усыновители зачастую даже не знают о проблемах адаптации, и когда ребенок начинает капризничать, хулиганить, нецензурно выражаться (и такое бывает), они не понимают, что это вовсе не означает, что он плохой – он просто привыкает к новой жизни. А усыновители не ожидают подобных “сюрпризов”, вот и приходят через две недели после усыновления со словами: “Заберите его назад”. Но когда люди знают, что их ждет, понимают, что это временно, и стараются справиться с этими трудностями – самостоятельно или с помощью специалистов – тогда у них получается нормальная, здоровая семья.

Поэтому я глубоко убеждена: необходимо повсеместно открывать школы приемных родителей, центры усыновления, курсы и тренинги для усыновителей. Причем специалисты должны оказывать поддержку усыновителям не только тогда, когда они еще готовятся взять ребенка, но и после того, как в их семье уже появился приемный ребенок. Именно в этот период у многих усыновителей возникают проблемы, вопросы, новые страхи, и не всегда в ситуации можно разобраться самостоятельно – часто необходима помощь специалиста, будь то вопросы, связанные со здоровьем ребенка, юридические нюансы или необходимая консультация психолога. Многих проблем и трагедий удастся избежать, просто правильно подготовив усыновителей к появлению в их семье ребенка, уж поверьте моему опыту! И справиться со страхами будет проще, когда придет четкое понимание того, чего можно, а чего просто не стоит бояться.

Подробную информацию о Школе приемных родителей можно найти на сайте проекта “К новой семье”

Школа приемных родителей была организована в Москве, в 2002 году некоммерческой организацией “Приют Детства”. Сейчас она является одним из главных направлений проекта “К новой семье”. Эта школа открыта для всех, независимо от вероисповедания и политических взглядов. Ее задача – помочь слушателю разобраться в своих чувствах и намерениях, оценить свою психологическую готовность к этому шагу, подготовиться к нему морально и практически, дать системные знания, необходимые для успешного создания новой семьи. Здесь проходят обучение как потенциальные усыновители, так и уже состоявшиеся. Слушатели школы могут получить полноценную подготовку и поддержку на любом этапе усыновления. Занятия в школе ведут специалисты-практики: юрист (специалист по семейному праву), социальные работники, врачи (педиатр, психиатр-психотерапевт, невропатолог-генетик), педагог, детский психолог, семейные психологи.

Также любой слушатель школы всегда может получить персональную консультацию у психолога, психотерапевта, педагога и юриста.

Занятия проводятся в форме лекций, семинаров и тренингов. Обучение бесплатное. Слушатели оплачивают только необходимые для обучения методические пособия.

Занятия в Школе приемных родителей проводятся по адресу: г. Москва, ул. Академика Варги, дом 5, офис 10. НОБФ “Приют Детства”.

Одинокий усыновитель: за и против

Казалось бы, что плохого может быть в желании одинокой женщины подарить материнскую любовь сироте? Но бывает так, что усыновление, решая одни проблемы ребенка, может создать другие, не менее сложные. Есть ли возможность у незамужней женщины усыновить ребенка? Насколько такая процедура сложнее, чем в случае семьи? Какие проблемы ждут будущую семью, состоящую из двух человек? Что можно посоветовать женщинам, мечтающим о детях, в качестве альтернативы усыновлению? Материал газеты «Церковный вестник»

Казалось бы, что плохого может быть в желании одинокой женщины подарить материнскую любовь сироте? Но бывает так, что усыновление, решая одни проблемы ребенка, может создать другие, не менее сложные.

«Очень хочу усыновить ребенка, но боюсь безумно: своих детей у меня нет, с мужем разошлась. Очень боюсь не справиться с трудностями, не за себя — за ребенка боюсь, это же не котенок: взял, отдал…» — пишет Ирина (39 лет).

«Реально ли усыновить одной грудного ребенка, живя в однокомнатной квартире? Я одна, родители не поддерживают, очень тяжело морально, но очень хочу ребенка…» — спрашивает Елена (32 года).

Есть ли возможность у незамужней женщины усыновить ребенка? Насколько такая процедура сложнее, чем в случае семьи? Какие проблемы ждут будущую семью, состоящую из двух человек? Что можно посоветовать женщинам, мечтающим о детях, в качестве альтернативы усыновлению?

Алексей Рудов, психолог, руководитель проекта «К новой семье» (www.innewfamily.ru)

:
Может ли усыновить ребенка одинокий человек? Да, может. В законодательстве предусмотрено усыновление супружеской парой, одним из супругов или одиноким, не состоящим в браке усыновителем. Разница в процедуре минимальна: супружеская пара предъявляет суду свидетельство о браке, одинокий усыновитель — свидетельство о рождении.

Но, на мой взгляд, несмотря на равную возможность усыновления семейной парой и одиноким родителем, здесь не все так просто.

В некоторых странах — в Германии, в части штатов США, — где достаточно желающих взять приемных детей, усыновление законодательно разрешено только супружеским парам. Опыт и статистика показывают, что в неполной семье выше вероятность возникновения проблем с воспитанием детей (не важно, кровных или приемных). В ней ребенок в меньшей степени приобщается к семейной культуре и не получает опыта общения с родителем противоположного пола — отсюда вытекают проблемы общения и построения своей семьи, да и большая часть подростковых бунтов случается именно в неполных семьях. Даже либерально настроенные иностранные специалисты, которые раньше говорили «нет разницы, кто усыновляет», сейчас уже так не считают.

Если брать ребенка маленького, то он будет расходовать почти все силы и время матери. Потом легче не становится. Более старшему надо не меньше внимания, а то и больше, особенно, если он провел в сиротском учреждении года два-три и успел накопить психологические и соматические проблемы, для компенсации которых потребуется достаточно много сил — и физических и моральных. К этому надо быть готовыми. Хватит ли сил, денег, моральной поддержки одинокой усыновительнице, не имеющей опыта в воспитании детей? Не знаю. Упаси Бог, что-то случится с усыновителем. Куда деваться ребенку? Снова в учреждение?

Органы опеки относятся к одиноким усыновителям очень осторожно, тщательно изучают мотивы усыновления и семейную обстановку в доме кандидата. Справки, которые приходится собирать будущему приемному родителю, это только подготовительный материал для вынесения двух решений: заключения органов опеки о целесообразности усыновления, а затем решения суда. Если специалист, изучив дело, решит, что такое усыновление не соответствует интересам ребенка, то заключение будет отрицательным.

В целом будущему усыновителю можно посоветовать более качественную подготовку в психологическом и воспитательном плане. Даже богатый опыт работы воспитателем в детском саду и учителем в школе никак не заменяет знаний по воспитанию ребенка в семье.

Будущим одиноким родителям надо тщательнее взвешивать все «за» и «против», подумать, как они будут восполнять недостаток примера семейного образа жизни, на что они будут жить, если ребенку потребуется постоянный уход, платное лечение и т.п.

В интересах ребенка — иметь полную семью. Но если семейную пару подобрать не удается, то и одинокий человек для ребенка много лучше, чем сиротское учреждение. Кроме усыновления можно рассматривать, хотя бы на первом этапе, другие формы принятия ребенка в семью — например, опека, приемная семья, патронат.

Викентий, архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский:
Мы с болью и горечью видим сегодня брошенных детей, лишенных родительской любви и попечения, проживающих в детских домах, интернатах, приютах, даже на улицах. В России, именующейся Святой, в Уделе Пресвятой Богородицы, никогда, даже в годы войн и в смутное время, не было такого массового сиротства как сейчас. Сиротство российских детей стало национальным позором и, безусловно, национальным бедствием. Государство, по мере сил, старается помочь самым юным и беззащитным россиянам, но никакое правительство не может решить ни одну проблему без участия общества.

Православных христиан всегда отличало трезвение и осознание особой ответственности за судьбу Отечества. Именно нам Господь сказал «Вы — свет мира». Так да светит свет ваш перед людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного». (Мф. 14–16). Духовно-нравственное воспитание необходимо начинать с самого раннего возраста, и мы знаем, что именно в семье, прежде всего у родителей, человек учится всем христианским добродетелям — правильному отношению к Богу и ближним.

Дорогие братья и сестры! Призываю Вас, испросив помощи у Господа, усыновить, взять под опеку, в приемную семью или на патронатное воспитание детей-сирот, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. И согрев их любовью, воспитать достойными людьми нашего Отечества.

Иерей Алексий Колосов, настоятель храма вмч. Пантелеимона, г. Палдиски, Эстония:

Первой заповедью, данной Всевышним человеку, было простейшее и даже, казалось бы, низменное повеление: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 1, 28). Об исполнении этой недвусмысленной заповеди воспроизводства обильно свидетельствует Слово Божие. И в повседневной жизни мы видим, что из всех наших инстинктов сильнейшим является инстинкт продолжения рода. Мы чувствуем его действие в душе и теле, в своей плоти и крови, и лишь немногим под силу сдержать его мощный зов. Немногим — лишь тем, «кому дано» (Мф. 19, 11).

Но речь сейчас пойдет о тех случаях, когда по не зависящим от человека биологическим причинам деторождение не совершается. Какие пути открываются перед нами в этом случае?

Когда любящая пара сталкивается с проблемой бездетности и медицина оказывается бессильной помочь немощному естеству, перед супругами встает нехитрый выбор — или смириться, приняв себя такими, какие есть, или «разбежаться», чтобы в новом браке или тайком попытаться продлить свой род. Понятно, что для христианина такая возможность исключается решительно и бесповоротно — «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мк. 10, 9).

Третий путь — принять чужое дитя и воспитать его как своего. Это решение самое трудное и ответственное, но и самое плодотворное с евангельской точки зрения. Получается, что бездетность супружеской пары — залог счастья маленького, беззащитного существа. Найти это существо, это дитя, опознать его среди многих, преодолеть естественный барьер отчуждения, вложить в душу ребенка все самое дорогое и сделать его родным — вот подвиг, достойный христианина! Церковь призывает к этому своих чад, Божиим попущением испытывающих муки бездетности, чтобы страдание двоих разрешилось счастьем троих.

Однако мы все говорим о паре, нормальной семье, состоящей из мужа и жены, — а ведь естественное и доброе желание иметь детей не исчезает лишь оттого, что человек остался один. В конце концов, каждый из нас — неповторимое сокровище, уникальное преломление образа и подобия Божьего, и каждому из нас есть, что оставить потомкам. В любом из нас сокрыт какой-то урок для тех, кто сменит нас на лице земли. Поэтому отложим те случаи, когда инстинкт продолжения рода приводит к беспорядочному половому поведению, к греху блуда. Отложим и случаи, когда человек смиряется со своим одиночеством. Рассмотрим проблему усыновления детей одиночками. Насколько это соответствует возможностям взрослого и потребностям ребенка?

Здесь снова стоит обратиться к Священному Писанию: заповедь продолжения рода была дана не одному Адаму, не одной Еве, а мужчине и женщине — мужу и жене. То есть, с точки зрения Откровения, рождение и воспитание детей можно считать полноценным только в семье. Поскольку мы говорим об уже рожденном ребенке, главной проблемой становится его полноценное воспитание.

Семья сама по себе является сильнейшим инструментом воспитания. У отца и матери дети перенимают необходимый набор социальных ролей. Поэтому только активное присутствие и участие обоих родителей в воспитании делает его полноценным. Сможет ли одинокий человек быть и отцом и матерью? Сможет ли он дать то, чем не обладает сам? Это открытый вопрос, на который никто не может дать однозначного ответа — очень многое зависит от конкретного человека. В целом, усыновление парой естественнее и полезнее во всех отношениях.

Опыт священника показывает, насколько сложно родителям-одиночкам приходится в воспитании своих родных детей. Большинство «проблемных» детей и подростков, чьи матери (а изредка и отцы) ищут помощи в храме — это дети одиночек. Крайне редко один родитель может дать сбалансированное воспитание. Конечно, и полные семьи не всегда с этим справляются, но все же две головы лучше, чем одна, да и возможность воспитательного маневра шире.

Однако это не должно превратить одинокого человека в бесплодную смоковницу. Он может проявить свои способности воспитателя и родителя. Вопрос только, в каких формах. Ими могут стать различные виды опеки, поддержка молодых семей, поддержка родителей-одиночек, группы поддержки детских домов и домов малютки — каждому можно изыскать дело по желанию и по силам. Конечно, и усыновление может найти место в этом ряду, но, думается, в крайних случаях, когда само общество оказывается в форс-мажорных обстоятельствах.

«Усыновлять — не благословляю»?

Известно очень много случаев отказа, и такие отказы есть и среди православных людей, когда люди берут на себя крест непосильный. Конечно, всякое возможно, и иногда хуже ребенку оставаться в семье, где утеряна любовь, где с ним не могут справиться. Может быть, лучше вернуть его в детский дом

В программу «Детский вопрос» на радио Россия позвонила радиослушательница:
-Здравствуйте! Я звоню вам из Санкт-Петербурга. У меня такой вопрос. Я потеряла сына и поэтому хотела бы взять на воспитание ребенка. Я с этим вопросом обратилась к священнику, и не к одному, и получила отрицательный ответ. Священник не советует мне брать ребенка из детского дома. Поэтому у меня возникли сомнения и, не найдя однозначного решения, я обратилась к вам с просьбой о помощи…

Об отношении Церкви к усыновлению «ДВ» беседует с прот.Димитрием Смирновым и прот.Аркадием Шатовым:

протоирей Димитрий Смирнов: Не усыновляют трусы

– Отец Дмитрий, если пара приходит в храм и просит благословения у священника на усыновление ребенка, а он не дает этого благословения, что делать в этой ситуации? Ехать в другой храм?
– Что значит «не дает»? Во-первых, он не имеет такого права, и это совершенно не его прерогатива. Другое дело, что некоторые люди, например, больные, или с головой, может, не все в порядке, услышали призыв Патриарха, откликнулись на это по доброте сердечной, но они реально не в состоянии… Ну, тогда священник скажет: «Вы знаете, мне кажется, вам тяжело..».
Тут требуется вот что: люди задумали усыновить маленького человека. Они должны прийти и попросить у священника отслужить молебен на начало доброго дела. Вот это его дело – отслужить молебен. А если они решили взять сироту, как он может этому препятствовать? Как один человек, пусть он даже священник, может властвовать над другими? Это совершенно не его прерогатива!

– Еще один вопрос – тоже был в нашей почте – могут ли приемные родители стать крестными родителями этому ребенку?
– Так часто бывает.

– Это разрешено?
– Конечно. У нас даже есть один человек в храме, который опекает около пятисот сирот, он имеет связь примерно с сотней детских домов. Его там все зовут «папа Юра». Он очень многих крестит, становится им крестным отцом. Он их всех помнит. Поэтому это вполне приемлемо. Но лучше бы, конечно, помимо этого, чтобы ребенок действительно называл «папой» и «мамой», просто забыл, что он сирота, чтобы этот комплекс сироты от него ушел.

— Но бросила.
– Бросить – это лучше, чем убить, понимаете? Мы нация убийц, потому что через аборты прошло большинство наших женщин. Мы вполне можем говорить, что мы нация убийц. С попустительства отцов. Говорить о «той, которая бросила», какая она плохая — у меня язык не повернется ее осуждать. Ну мало ли: она голодная, или несчастная, или брошенная… Но все-таки она не убила человека!

– Женщина, пришедшая в храм, бросившая ребенка, имеет возможность получить, если не поддержку священника, то, по крайней мере, некое сострадание и понимание?
– Да, естественно! Мы все понимаем…

– Отец Дмитрий, а женщина, как Вы говорите, убившая ребенка, может искупить свой грех, усыновив ребенка?
– Искупил наши грехи Господь наш, Иисус Христос. Усыновив сотню детей, убитого не воскресишь. Чтобы как-то показать Богу, что действительно опомнилась, конечно, это надо сделать! Совершив одно зло, постараться компенсировать это другим добром. Но это — не искупить!

– А почему мужчины боятся усыновлять детей, на Ваш взгляд? Почему они не принимают чужих детей?
– Потому что они жалкие трусы, наши мужчины, потому что все они вышли из малодетных и однодетных семей, потому что они маменькины сынки. Современные мужчины получили только женское воспитание. Треть мужчин у нас рождается вообще без отцов. Они не знают, что такое мужское воспитание. А остальные до пятидесяти лет… ко мне приходит женщина, семидесяти восьми лет, в храм: «Что мне делать с моим сыном? Вот он у меня и это, и это» … Я говорю: «Да ему уже за пятьдесят! До каких же пор можно нянчить?» Все потому, что он единственный. Если бы у нее было пятеро, она бы такими глупостями не занималась. Только бы в люди вывести, подвести к ВУЗу или к профессионально-техническому училищу, а дальше, парень, давай сам. А что такое современные мужчины? Вы что, не знаете, что такое современные мужчины? Да это кисель! Я могу это сейчас Вам доказать. Пойдемте, сейчас спустимся вниз, подойдем к остановке, я сниму свой подрясник и начну приставать к женщине. Хоть один заступится? Да никогда в жизни! Вот, почему! Но причина эта – от малодетности. В этом виноваты и мужчины, и женщины. Замкнутый круг получается. Нам нужно его разорвать.

— Спасибо Вам большое. Я думаю, что наша беседа будет очень полезна…
– Рады стараться. С Богом!

Сиротство — это крест, и усыновитель помогает сироте нести его, как Симон Киринеянин помог нести крест Самому Христу. На илл.: Несение креста. Икона XVIIв, Москва

Протоиерей Аркадий Шатов: Надо стоять насмерть

– В наш храм, уже, наверное, больше пятнадцати лет тому назад пришли люди, которые занимались детьми-сиротами и попросили о помощи. Мы вместе с ними стали ездить в различные детские дома, и с этого началась наша работа с теми детьми, которые потеряли родителей.

— Ваша цель: направить в будущем этих детей в лоно Церкви или просто помочь им адаптироваться в современном мире?
— Мне кажется, что одно другого не исключает, потому что во все времена христиане были самыми лучшими гражданами любого государства. Они никогда не были бунтарями, никогда не были лентяями, они были тружениками, они вставали на защиту Отечества, когда это было нужно. Мы стараемся воспитывать в наших детских домах, конечно же, граждан Отечества Небесного, но еще раз я повторяю, что это не мешает им быть гражданами Отечества земного.

— Отец Аркадий, как Вы относитесь к тому, что при первой же возможности государство старается вернуть ребенка из детского дома его кровным родителям, тем самым, которые однажды его уже предали?
— Детский дом старается заменить ребенку семью. И хотя и говорят, что лучшее воспитание человек получает в семье, но это правило, которое имеет исключение. Если семья неудачная, то, мне кажется, лучше ребенку быть в детском доме. Этот довод противоречит современной тенденции передавать ребенка обязательно в кровную семью. Семья — это некая такая оранжерея, где воспитывается ребенок. Ребенок в семье защищен от прямого воздействия зла, в семье у ребенка воспитываются добрые качества. Но кровная семья, к сожалению, далеко не всегда может обеспечить нормальное воспитание и обучение ребенка.

— Воспитывать детей – занятие непростое, и гарантировать, что человек обязательно вырастет хорошим, святым, не может никто…
— Воспитанный в грехе может выбрать добродетель, воспитанный в благочестии может выбрать, в конце концов, грех. Поэтому у нас тоже есть, конечно, дети, которые, к сожалению, оставили детский дом и стали жить не очень хорошо.
Но есть и добрые примеры. Есть девочка, очень трудная, очень тяжелая. Она вскрывала себе вены, била воспитателей… Она сейчас насельница монастыря, она держится, хотя ей трудно очень, но она живет в монастыре. Есть еще одна девушка, которая пришла в наш детский дом маленькой девочкой, одна из первых наших насельниц. Она сейчас учится в богословском Свято-Тихоновском университете. Вышла замуж за студента этого богословского университета, как мы надеемся, будущего священника. Есть девочки, которые учатся в нашем училище сестер милосердия и будут медсестрами, сестрами милосердия. Так что такие примеры у нас есть. Очень важно, конечно, не терять связи с этими детьми, потому что когда они покидают детский дом и оказываются предоставленными сами себе — это очень опасный момент. Нужно им помогать, поддерживать, если они этого хотят, конечно.

— А что вы им советуете?
— Я советую исходить из ситуации. Я советую, во-первых, подумать, помолиться, все взвесить и представить себе такую ситуацию: вот этот ребенок, которого вы взяли, стал наркоманом, стал пьяницей, стал вором. Вы не бросите его? Вы будете продолжать его любить? Вы будете с ним заниматься? Возьмите самую худшую ситуацию. Вы готовы к ней? Все нужно взвесить. И свои материальные возможности, и свои душевные возможности, и идти к этому, мне кажется, нужно очень медленно: познакомиться, взять на выходные, проверить, как это будет получаться. И нельзя взять первого попавшегося, все-таки с ребенком должна быть какая-то связь. Если не духовная, то хотя бы душевная. Это тоже очень важно.

— Иногда бывает так, что родители, взяв малыша, отдают его обратно в силу различных обстоятельств, давящих на них. Можно ли, вовремя одумавшись, поняв, что тебе не под силу это испытание, вернуть ребенка? Или получается так: раз взял ,,крест”, так и неси по жизни?
— Жизнь настолько многообразна, что не укладывается ни в какие рамки и не может быть сведена ни к каким рекомендациям. Известно очень много случаев отказа, и такие отказы есть и среди православных людей, когда люди берут на себя крест непосильный. Они берут ребенка, о котором они ничего не знают…
Конечно, всякое возможно, и иногда хуже ребенку оставаться в семье, где утеряна любовь, где с ним не могут справиться. Может быть, лучше отдать его в детский дом. Я понимаю, что это очень вредит ребенку, это дополнительный стресс, дополнительная ломка. Ребенок сиротеет второй раз. И, конечно, это влияет на его психику, влияет на его сознание, это ломает просто его жизнь. И прежде чем брать ребенка, нужно все это как следует продумать… Но продумать все невозможно, в жизни может быть всякое.

— Отец Аркадий, почему, на Ваш взгляд, сейчас в России такое количество беспризорников и детей-сирот? В чем корень проблемы?
— Никакие экономические меры, никакое принятие новых законов, изменения на уровне правительства, программы какие-то — ничто не поможет, если души людей вновь не обратятся к Богу. Причина в человеческом грехе.

— А что же делать тогда?
— Каяться. … Нужен всенародный подвиг покаяния, нужно всенародное обращение к Христу. И каждый на своем месте, на своем посту должен стоять насмерть. Умираю, но не сдаюсь. И бороться с тем злом, которого в мире так много. Если таких людей будет много: подвижников, вставших на границы этого добра и зла, тех людей, которые борются со злом — то возможно возрождение России. Каждый такой солдат — это один в поле воин, он спасется сам и вокруг себя спасет очень много людей. Нельзя не противиться злу, иначе это зло захлестнет и наших детей, и нас. Нужно стоять насмерть, не боясь, без уныния трудиться, совершать ежедневную работу, ежедневный подвиг борьбы с этим злом, тогда ситуация может измениться.

Прот. Всеволод Чаплин о зарубежном усыновлении, детях-инвалидах и православных детдомах

В программе «Комментарий недели» на телеканале «Союз» глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин рассуждает о запрете зарубежного усыновления, детях-инвалидах и православных детдомах

Возлюбленные о Господе братья и сестры! Дорогие друзья! Здравствуйте!

Как и обещал, скажу несколько слов о так называемом «законе Димы Яковлева» и о той дискуссии, которая последовала за его разработкой и обсуждением в Государственной Думе и последующим принятием, а также подписанием Президентом Российской Федерации.

Конечно, дискуссия была непростой, но в ходе этой дискуссии высказывались мнения, которые иначе, как странными, назвать нельзя. Почему вообще в России считалось нормальным в течение достаточно длительного периода тысячами, десятками тысяч вывозить детей заграницу? Известно, что около 100 тысяч российских детей, по разным оценкам, было вывезено в различные страны, в том числе 60 тысяч — в Соединенные Штаты Америки.

Ни одна из стран Западной Европы, вообще ни одна из уважающих себя стран, даже не живущих на том уровне материального благосостояния, как Западная Европа или США, не позволяют по отношению к себе ничего подобного. Посмотрите — есть ли массовое усыновление детей из Китая? Или из Португалии, или из Испании, Греции — стран, где сегодня возникают тоже экономические сложности, где уровень жизни на самом деле не сильно отличается от российского. Есть ли нечто подобное в исламских странах? Есть ли нечто подобное в других государствах, которые уважают свой народ и заботятся о нем? На самом деле нет.

И когда кто-то вдруг удивленно начинает говорить: а почему это у нас остановлено будет усыновление российских детей американцами, на это можно резонно ответить, вопросом на вопрос: а почему вообще в России такое стало возможно? В стране, где испытывается серьезный демографический кризис. В стране, где предпринимаются очень-очень серьезные меры для того, чтобы остановить падение численности нашего народа, Слава Богу, оно уже, в принципе, остановлено, и увеличить хотя бы на 1-2% количество рождений по отношению к количеству смертей.

В этих условиях любое организованное стремление способствовать усыновлению российских детей зарубежными усыновителями мне кажется глубоко безнравственным. Глубоко безнравственным я считаю бизнес на этих детях. Этот бизнес насчитывает около двух десятков лет в России и, более того, мы знаем, что он связан с аналогичным бизнесом за рубежом. Я прекрасно помню, как в 90-е годы некоторые очень нечистоплотные по виду люди пытались вовлечь Церковь в эту торговлю детьми и прилагались для этого самые разные усилия, и меры убеждения, и попытки подкупа. И тогда, слава Богу, наша Церковь отказалась от того, чтобы быть участницей вот этого конвейера по переправке за границу российских детей за очень и очень приличные деньги.

Деньги платили приемные родители, потом эти деньги распределялись, в основном, среди различных зарубежных организаций и компаний, которые организовывали процесс усыновления. Кое-что перепадало и российским дельцам, и уж в самую последнюю очередь, может быть, тем родителям, которые отказывались от детей.

Кстати, конвейер, который работал, переправляя российских детей в Соединенные Штаты и в страны Западной Европы, в первую очередь — в Италию, был очень тесно связан, и чем дальше, тем больше был связан с конвейером по отъему детей из семей. Неслучайно лоббисты ювенальной юстиции очень тесно связаны с лоббистами зарубежного усыновления, а иногда это просто одни и те же люди и одни и те же организации. Не секрет, что многие дети в российских детских домах — это дети, у которых есть живые родители. Иногда у этих родителей детей нужно было отнимать — это были люди, асоциально ведущие себя, это были преступники, это были те, кто был виновен в страданиях, угрозе жизни, угрозе здоровью детей, их половой неприкосновенности. Но, тем не менее, часто бывало так, что изъятие детей из семей имело под собой не самое очевидное основание. Имело под собой иногда волю того или иного чиновника, который использовал расплывчатые, общие нормы закона так, как ему заблагорассудится.

Когда детей отнимают у родителей без их желания, а иногда и без достаточного основания, и когда эти дети вдруг очень быстро оказываются в руках организации, получающей деньги на зарубежном усыновлении, это огромнейшая нравственная проблема. Это вызов идентичности нашего народа.

Мы должны сегодня сохранять детей в России. Мы должны делать все, чтобы эти дети воспитывались в Православии, тем более, что многие из них в Православии и крещены, в своих семьях, а иногда и в детских домах. Мы должны делать все, чтобы эти дети отдавали свои таланты, свой разум, свои рабочие руки нашей стране, нашей России, нашей Церкви, к которой многие из них принадлежат по факту крещения или, по крайней мере, по своей исторической семейной традиции.

Насколько безнравственно в этих условиях за деньги, через использование разного рода механизмов изъятия детей и переправки детей за рубеж организовывать тот самый конвейер, о котором я сегодня говорил. Поэтому когда сегодня в ходе дискуссии кто-то осмеливался заявлять, что люди, выступающие против зарубежного усыновления, это безнравственные люди, с этим можно очень и очень поспорить. Безнравственны, абсолютно безнравственны те, кто получал деньги за то, что отнимал у России ее будущее, ее детей, чад Православной Церкви, людей, которые, будучи воспитаны на чужбине, наверное, в большинстве случаев, за очень немногими исключениями, оказывались бы чуждыми для своей страны, для своей Церкви, для будущего России.

Да, к разным жизненным ситуациям необходимо подходить разумно и, что называется, с рассмотрением. Да, наверное, из закона, по мере его реализации, можно будет делать исключения, понимая, в каких случаях он действительно помогает людям, а в каких может стать причиной человеческих трагедий. Есть, наверное, есть совершенно точно дети-инвалиды, больные дети, которые не могут получить определенных видов лечения у нас в России. Таких детей на самом деле очень немного. Но они есть и, может быть, для них, для их судеб можно сделать какие-то изъятия из закона, какие-то исключения, позаботившись о том, чтобы достойное лечение, эффективное лечение было получено там, где оно может быть наиболее достойным и наиболее эффективным. Но, кстати, и в этих случаях, речь, наверное, лучше всего вести не об усыновлении, а о возможности для этих детей вместе с родителями или российскими приемными родителями, или воспитателями того или иного детского учреждения выехать за пределы страны, чтобы получить лечение в том объеме, в каком это нужно.

Но таких детей, детей с исключительной судьбой, с исключительно слабым здоровьем очень и очень немного. А вот статистика: в очереди на усыновление стоят 12 с половиной тысяч кандидатов в приемные родители. За 2011 год 3400 детей было усыновлено иностранцами, 7416 — российскими людьми. То есть в два раза больше усыновляли россияне, а не иностранцы. Только 5% усыновленных за последние годы детей — это инвалиды, остальные — это здоровые дети. За год 44 ребенка-инвалида усыновили американцы, 188 детей-инвалидов — россияне.

Нам некоторые пытаются сегодня сказать: детям будет лучше в Америке, потому что там лучше материальный жизненный уровень. Ну а разве для христианина это главное? Разве для нравственного человека, даже неверующего, это главное? Главное, чтобы ребенок оставался единым со своим народом, чтобы его душа не ломалась через колено путем отрыва от своей родины, от своей традиции, от своей веры, от своей Церкви. Вот об этом нужно думать в первую очередь. По крайней мере — с христианской точки зрения. И об этом нужно думать гораздо более серьезно, чем о том, сколько у ребенка будет игрушек, денег, квадратных метров, и так далее.

Такое отношение к иерархии духовного и материального, земной пользы и вечного блага, с которым связана принадлежность к истинной Церкви, и является нормальным для христианина. Ненормальным для христианина являются разговоры о том, что человек должен жить там, в тех условиях, тех идеологических рамках, где будет обеспечено материальное благосостояние.

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл во время Рождественских дней много раз сказал о том, что российское общество должно помочь детям, находящимся в детских учреждениях, детям, которые лишены попечения родителей. И об этом было сказано в контексте всегдашних рождественских призывов к деланию добра, к тому, чтобы люди измеряли окружающую реальность через дела милосердия, через гражданский подвиг, который связан с помощью другому человеку, не могущему пока помочь себе.

Вот что было сказано в Рождественском послании Его Святейшества:

«Каждый из нас, совершая добрые дела, способен изменить хотя бы в малой мере окружающую действительность к лучшему. Только так мы вместе станем сильнее».

А вот что было сказано Святейшим Патриархом в теле-обращении, связанном с праздником Рождества Христова:

«Именно в связи с праздником Рождества Христова я хотел бы обратиться с просьбой ко всем, кто может сделать важный шаг в жизни, направленный на усыновление детей, на поддержание сирот. Сделайте этот шаг! В нашей стране не должно быть сирот. Те, кто не имеет родителей, должны обретать их среди добрых, честных и отзывчивых людей».

Наконец, когда Его Святейшество посещал один из московских родильных домов, он еще раз сказал о готовности Церкви помогать в призрении детей-сирот, детей, которые остались без попечения родителей. Вот что сказал Святейший Патриарх:

«Мы готовы работать с детьми-инвалидами. Мы готовы были бы взять государственный дом сиротский, детский дом для инвалидов под свой покров и приложить все силы к тому, чтобы воспитывать в таком доме детей. Полагаю, что это перспективное направление работы Русской Православной Церкви».

В то же время Святейший Патриарх сказал вот что:

«Нередко, к сожалению, мы слышим страшный ответ: детей попам не отдадим. И горько нам бывает слышать отказ, когда мы просим передать детей на воспитание в церковные детские дома».

Так действительно часто бывает. Считается, что церковная благотворительность, вся негосударственная благотворительность, это что-то факультативное, что-то малозначимое, что-то любительское, что-то сомнительное. А некоторые просто считают, что воспитание детей в православном духе это опасная вещь. Конечно, она опасна для тех, кто хотел бы устроить общество только на началах безбожия, кто, как нечистый дух — крестного знамения, боится слова Евангельской истины, боится присутствия Церкви и веры в жизни общества, в общественном пространстве. Но эти люди глубоко неправы.

Православные христиане имеют такое же право воспитывать детей, в том числе — детей, оставшихся без попечения родителей, как и любые другие люди, имеющие иные мировоззрения. Мировоззрения у нас равны. Поэтому никакой монополии неверующие на усыновление детей, на организацию детских учреждений, на руководство этими учреждениями не имеют и иметь не могут.

Я надеюсь, что и Церковь наша, и весь наш народ смогут помочь детям, которые сегодня лишены родительской ласки. Смогут сделать все, чтобы эти дети оставались в России и чувствовали заботу, как сегодня чувствуют заботу многие дети в церковных детских приютах и в приемных семьях, которые составляют православные христиане.

Выступая во время посещения родильного дома, Святейший Патриарх сказал, что в России действуют 90 церковных детских домов, в которых проживает полторы тысячи детей. Это немало, но у Церкви есть возможности для того, чтобы расширять эту деятельность. Его Святейшество сказал и о том, что он считает, что в ближайшие 7-10 лет количество детских домов в России резко сократится из-за роста случаев усыновления.

Дай Бог, чтобы так и было. Дай Бог, чтобы нам никогда не пришлось спрашивать себя, как народ: а почему наши дети уезжают из России и становятся чуждыми для нее?

Источники

• http://molitva-info.ru/duhovnaya-zhizn/pravoslavie-ob-ekstrakorporalnom-oplodotvorenii.html
• http://foma.ru/mifyi-ob-usyinovlenii.html
• http://www.miloserdie.ru/article/odinokij-usynovitel-za-i-protiv/
• http://www.miloserdie.ru/article/usynovlyat-ne-blagoslovlyayu/
• http://www.pravmir.ru/prot-vsevolod-chaplin-o-zarubezhnom-usynovlenii-detyax-invalidax-i-pravoslavnyx-detdomax/